Дело крючка с наживкой

— Мистер Мейсон здесь, мистер Лофтус, — сказала она в трубку. — Он говорит, что не хочет ждать.

Очевидно, ей что-то говорили, потому что она выслушала и снова повторила:

— Но он не будет ждать, мистер Лофтус. После паузы она улыбнулась Мейсону.

— Можете идти, — сказала она. — Вторая дверь налево.

Мейсон прошел по коридору до личного кабинета Лофтуса и открыл дверь. Человек лет шестидесяти поднялся из-за массивного стола красного дерева.

— Садитесь, — властно сказал Лофтус, — мой адвокат сейчас придет.

— Если бы вы мне сказали это раньше, я бы приехал попозже, чтобы у вас было время договориться.

Лофтус мягко побарабанил пальцами по столу.

— Мне не нравятся юристы по уголовным делам, — сдержанно сказал Лофтус.

— Мне тоже, — сказал Мейсон, поудобнее усаживаясь в кресло.

— Но вы юрист по уголовным делам.

— Это зависит от того, что вы имеете в виду. Я юрист, а не преступник.

— Но вы защищаете преступников.

— А кого вы называете преступниками?

— Людей, которые совершают преступления.

— А кто решает, совершил человек преступление или нет?

— Жюри, я полагаю.

— Верно, — улыбнулся Мейсон. — Поэтому я стараюсь убедить жюри, что человек, которого я представляю, не преступник.

— Это неубедительно.

— Так считают судьи, — все еще улыбаясь, сказал Мейсон.

— Что может интересовать такого человека, как вы, в нашем бизнесе?

— Мне не нравятся ваши слова. Может быть, мне не нравится и ваш бизнес. Во всяком случае, я сказал вам, что именно меня интересует. Если вы дадите мне информацию, которую я просил по телефону, вы можете спасти свое имя и избежать неприятного разговора.

— Разговор будет неприятным для вас, — сказал Лофтус, — а не для меня. Я не желаю тратить деньги на консультацию с юристом, когда крючкотворцы лезут в мои дела. Но раз я начал, то доведу дело до конца.

— Похвально, — сказал Мейсон, доставая портсигар. Он выбрал сигарету, размял ее и закурил.

— Вы не хотите сказать мне, что вам нужно?

— Нет, пока не придет ваш юрист.

— Но вы сказали, что не будете ждать.

— Я не люблю долго ждать в приемной, — сказал Мейсон, — если это не является необходимостью. И я не люблю обсуждать дела с человеком, который ничего не может решить без своего адвоката. Может быть, мы пока поговорим о бейсболе?

Лофтус привстал с кресла, лицо его побагровело от гнева.

— Хочу вас предупредить, молодой человек, — сказал он, — что ваши победы на судах возможны лишь потому, что вы имеете дело со слабоумными. Но боюсь, что, если вы попытаетесь разговаривать со мной в таком духе, вам придется иметь дело с очень умными людьми.

— Прекрасно, — сказал Мейсон, — я всегда стремился к этому… Дверь кабинета распахнулась, и вошел высокий, широкоплечий мужчина с длинными бакенбардами. В руке он держал портфель.

— Я же вам сказал, чтобы вы не принимали его без меня, — сказал он Лофтусу.

Мейсон улыбнулся.

— Я не стал ждать, — сказал он.

— Я — Гантен, — представился мужчина. — Старший партнер фирмы «Гантен, Клафн и Шоу». Вы — Мейсон, я видел вас в суде. Что вам нужно?

— Я просил мистера Лофтуса сообщить мне все, что ему известно о пятидесятитысячной деловой сделке между «Вестерн проспектинг компани» и Альбертом Тидгинсом, действующим как опекун. Он отказался.

— Правильно сделал, — холодно сказал Гантен, усаживаясь в кресло и ставя портфель на пол.

Мейсон улыбнулся.

— Лично я считаю, что это неразумно.

— Меня не волнует ваше мнение, — сердито сказал Лофтус.

— Возможно, мне следовало бы лучше объяснить свою позицию и обратить ваше внимание на определенные факты. Я представляю Бирл Гейлорд, опекуном которой является Альберт Тидгинс.

— Продолжайте представлять ее, — сказал Лофтус. — У нас нет ничего общего с тем, что происходит между ней и ее опекуном.

— К вашему сведению, Альберт Тидгинс убит. Лофтус и Гантен переглянулись.

— Если вы не возражаете, мистер Лофтус, то переговоры буду вести я, — сказал Гантен.

— Нечего меня запугивать, — сказал Лофтус. — Я читал о смерти Тидгинса в газетах. Это, черт возьми, не означает, что…

— Пожалуйста, мистер Лофтус, — перебил его Гантен, — позвольте вести переговоры мне. Этот юрист пытается завлечь нас в ловушку и добиться признания.

Мейсон рассмеялся.

— Я сам предложил мистеру Лофтусу пригласить адвоката.

— И я здесь, — холодно сказал Гантен. — Продолжайте.

— К несчастью, существуют различные мнения насчет смерти Тидгинса, — продолжал Мейсон.

— Какое отношение это имеет к продаже акций? — спросил Лофтус. — Вы же понимаете, что мы не имеем сведений…

— Мистер Лофтус, — перебил его Гантен.

— Возможно, это имеет отношение к акциям, — продолжал Мейсон. — Насколько я знаю, передача состоялась через секретаря мистера Тидгинса. Тидгинс покинул свою контору до заключения сделки. Тидгинс действовал как опекун.

— Разве это имеет отношение к нам? — спросил Гантен.

— Самое прямое. Медицинский эксперт утверждает, что мистер Тидгинс не мог быть живым после десяти часов утра во вторник.

— Ерунда, — сказал Лофтус, — его секретарь виделся с ним после десяти часов. Они разговаривали по телефону после заключения сделки.

— Его секретарь мог ошибиться, — заметил Мейсон.

— Чушь, — сказал Лофтус.