Дело лошади танцовщицы с веерами

— Боже упаси! Нет, нет — не воспринимайте это как вызов, — я совсем не это имел в виду. Я просто хотел сказать, что меня вряд ли удовлетворила бы жизнь адвоката. У меня ранчо, мистер Мейсон. Довольно большое поместье в Империал-Вэлли, между Калексико и Эль-Сентро, очень красивое место. У меня не так много лошадей, но я ими очень интересуюсь.

— У вас есть с собой какие-нибудь документы, подтверждающие вашу личность, мистер Каллендер? — спросил Мейсон.

На какое-то мгновение лицо Каллендера приняло злобное выражение, но он ответил:

— Ну разумеется, мистер Мейсон. — Он вынул бумажник и достал оттуда водительские права, членский билет местного клуба и билет, подтверждающий членство его владельца в Автомобильном клубе Южной Калифорнии.

— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — А теперь, можете ли вы описать собственность?

— Да, конечно, мистер Мейсон. Она каштановой масти, высота в холке — около пяти с половиной футов, правая задняя нога белая. На лбу белая отметина. Возраст — семь лет, в прекрасном состоянии, выращена в Америке.

— Извините, но ничем не могу помочь вам.

— То есть вы отказываетесь вернуть мне лошадь?

— Я сказал, что ничем не могу помочь вам.

— Послушайте, Мейсон, я думаю, вы не знаете, с кем имеете дело. Я бы советовал вам получше навести справки. Тогда вы поймете, что я не тот, с кем можно так обращаться. Я…

— Вы не дали описания собственности, — перебил Мейсон.

— Не дал описания! — воскликнул Каллендер. — Вы не в своем уме! Да я вырастил эту лошадь. Для чего…

— Тем не менее вы не дали достаточно точного описания собственности, чтобы я мог возвратить ее вам.

— Силы небесные, чего же вам еще? У лошади едва заметный шрам с внутренней стороны передней левой ноги. У нее очень длинный хвост, длиннее обычного… — Каллендер вновь внезапно улыбнулся.

— Ах да, — сказал он, — извините меня. Я забыл о том, что должен был сделать с самого начала.

Он сунул руку в карман, вынул оттуда листок бумаги и вручил его Мейсону. У листка был такой же тяжелый запах, как и у письма, полученного Мейсоном.

Оно гласило:

«Дорогой абонент 9062. Это письмо вручит вам мистер Джон Каллендер, который, таким образом, выступает как мой поверенный, ему вы можете передать лошадь, потерянную мной несколько дней назад. Эта лошадь выращена в Америке, высота в холке — около пяти с половиной футов, на лбу — белая отметина, правая задняя нога — белая. Мистер Каллендер возьмет на себя — от моего имени — доставку лошади, оплатит все счета, предъявленные к оплате, и все возникшие дополнительные расходы.

Лоис Фентон

(артистический псевдоним: Шери Чи-Чи)».

— Собственность, которую я обнаружил, — сообщил Мейсон, — несколько отличается от того описания, что вы дали.

— Ну, в чем тогда отличие? — сказал Каллендер с вызовом.

Мейсон улыбнулся и покачал головой:

— Когда имеешь дело с пропавшей собственностью, то описывать ее — забота того, кто на нее претендует.

— Возможно, есть какие-то детали, какие-то мелкие отметины, которых не было, когда я видел лошадь в последний раз, какая-нибудь царапина от проволоки на ограде или что-то в этом роде, от чего лошадь не делается иной. Если дело в деньгах, я готов…

— Дело не в деньгах.

— А в чем?

— Я хочу, чтобы вы дали описание собственности.

Каллендер глубоко вздохнул.

— Послушайте, мистер Мейсон, я принимаю все ваши условия, любые, какие хотите. Только назовите сумму. Я сразу же выписываю чек на пятьсот долларов. Это покроет и ваши расходы, и время, которое вы потратили. Мне, наверное, с самого начала следовало так сделать.

— Я уже сказал вам, что дело не в деньгах, мистер Каллендер, — повторил Мейсон.

Каллендер поднялся с кресла.

— Мне кажется, вы меня уже обвели вокруг пальца. Не думаю, что это вам пройдет даром. Черт возьми, Мейсон, я знаю законы. Я потребую, чтобы вас арестовали за вымогательство.

— А что я пытался у вас вымогать?

— Вы пытаетесь обчистить меня.

— Я уже сказал вам, что речь не о деньгах.

— Черта с два не о деньгах! Вы просто выжидаете, что я предложу вам больше. А я не предложу. Я остановился в отеле «Ричмелл». Даю вам время до пяти часов, чтобы вернуть лошадь. Если к этому времени вы ее не возвратите, я приму меры. Пятьсот долларов — этой мой потолок. Всего наилучшего.

Каллендер повернулся к двери, через которую вошел, но, увидев заднюю дверь, резко повернулся налево, и только дверной замок не дал ей с шумом захлопнуться.

Внезапно он взял себя в руки, повернулся и пошел в направлении входной двери. Он вновь стал сплошным добродушием.

— Разумеется, — сказал он, возвратившись и наклонившись над столом Мейсона, — я понимаю, в чем дело. Я не описал собственность надлежащим образом.

— Я вас слушаю.

Каллендер приблизил голову к уху Мейсона и перешел на шепот:

— Пулевое ранение.

— У кого? — тоже шепотом спросил Мейсон.

— У лошади, — сообщил, улыбаясь, Каллендер.

Мейсон покачал головой.

Каллендер выпрямился, нахмурил брови, начал говорить что-то еще, затем передумал и с достоинством покинул контору.

Мейсон устремил на Деллу Стрит вопросительный взгляд.

— Похоже, задачка для мистера Каллендера, — сказала она.