Дело медведя-оборотня

Они вышли на обширное крыльцо, с которого открывался вид почти на все поселение, и Нестор жадно принялся за расспросы. В просвещенной среде про язычников достоверно почти что ничего не знали. Ходили в основном страшные слухи про кровавые ритуалы, человеческие жертвоприношения и прочая беллетристическая чушь, в которую Нестор, конечно же, не верил. А вот посмотреть быт настоящей языческой деревни, увидеть, наконец, как люди живут без попов и без господ, без государства, по-прежнему пребывая в состоянии, так сказать, «золотого века», ему как бывшему народовольцу было весьма интересно. Но и тут его ждало некоторое разочарование. Староста Дрон, несмотря на кое-какое его крестьянское лукавство, оказался человеком прямым, рациональным и отвечал на вопросы Барабанова просто и без всякой мистики. Оказалось, что община исправно платит налоги в казну и делает это испокон веку. Более того, все жители деревни были записаны добрыми православными христианами, несколько раз в год, когда дороги позволяли, к ним приезжал священник, и все члены общины дисциплинированно причащались и принимали святые дары.

– А как ты хотел? – усмехнулся Дрон в ответ на удивление гостя. – Без кукиша в кармане не прожить. Однако, знаешь, как говорят, «до Бога высоко, до царя далеко», а лес – вот он здесь, вокруг. В нем наша жизнь настоящая, им мы кормимся и от него более всего зависим. Поэтому здесь, в глуши, мы с лесом дружим. И с лесом, и с болотом, и с речкой, и с духами, и с русалками. А как же иначе?

Нестор поразился, как то, что он всегда считал мистической чушью, из уст этого коренастого мужичка звучит так просто, понятно и естественно, словно староста рассказывал не о сказочных существах, а объяснял работнику, что надобно помаслить скрипучую ручку на двери. От столкновения с новой реальностью Барабанов настолько опешил, что забыл свою легенду собирателя сказок и народных преданий. Даже не переспросил, действительно ли Дрон видел русалок и леших, и если да, то каковы они собой. Вместо этого он неожиданно бухнул, перебив собеседника:

– А колдун у вас в деревне есть?

Дрон аж присел от удивления, выпучил глаза, а потом расхохотался так, что покраснел, как кумач, и прослезился.

– Ты, мил-человек, видать, действительно сказочник! – вымолвил староста отсмеявшись. – Причем еще и сам в свои истории веришь. Колдуны – это в сказках. По небу летают, горы мановением руки передвигают, людей в камни превращают. Колдуны, ишь! Знахарь у нас есть. Травы собирает, скотину лечит, если захворала, роды принимает, боль заговаривает, кости вправляет. Фелшара-то в наши края калачом не заманить, сам понимаешь… А ты говоришь – колдуны.

– Ну хорошо, понял.

Барабанов, долго копался в подкладке пальто, пока не выудил на свет чудом уцелевшую кривую папиросину. К этому хитрому мужичку нужен подход, подумал он, прикуривая от услужливо протянутой Дроном спички.

– Хворобы лечит, боль заговаривает. А может, есть такие, что, наоборот, болезни наводят? Или еще похуже: порчи, чары всякие нехорошие? Или это тоже только в сказках бывает?

Староста неожиданно пристально посмотрел в глаза Барабанову, который отчаянно пытался раскурить отсыревшую папиросу, потом вздохнул и извлек из-за пазухи выцветший кисет.

– Нет. К сожалению, такое и в жизни случается. У всякой силы обратная сторона бывает. И соблазн всегда есть.

Он умело скрутил «козью ножку» из пожелтелой бумажки и присел на крыльцо.

– Вот этой весной была история. Одна баба мужа своего сильно ревновала и решила сопернице бедой за беду заплатить. Пришла к знахарю нашему и предложила мешок муки за то, чтобы он птицу у той соседки потравил. Все знают, раз он вылечить может, значит, может и извести, на то он и знахарь.

– И что же, неужели потравил? – искренне запереживал Нестор.

– Да нет, конечно, – махнул рукой староста. – Муку-то он взял, не дурак, а Матрене сказал, мол, не удалась потрава, больно куры живучие попались. Да и мне сразу сообщил, а я уж разобрался. По-свойски. А Крыл наш, знахарь, он мужик беззлобный, мухи не обидит. И зачем ему в своем же селе воду баламутить? Знает, если какое злодейство учинит – его самого в мешок да в болото булькать отправят… – сказал Дрон и, поняв, что сболтнул лишнего о местных «обычаях», замолк и принялся старательно тушить окурок. – Но это я так… Ясно, что ничего подобного он делать не будет, вот и все. Да я вас с ним познакомлю немного погодя.

– Да, всякое бывает… – неопределенно протянул Барабанов, почувствовав наконец готовность перейти к главному вопросу. – Я тут много сел окрестных обошел, сказки собирал, традиции, выспрашивал, что да как… Люди про разное обычно говорят, а тут – как спелись, все про то, что детки пропадать стали…