Дело медведя-оборотня

– Это ты к чему клонишь? – нахмурил брови староста. – Думаешь мы тут совсем пропащие, что за детями малыми не следим? Да, живем мы небогато, зато друг за друга мы всем миром! Если надо – поможем, а то и накажем, а случись, умрет кто, так сирот к себе в семьи берем, воспитываем. А чтобы без призору кто из малых ходил – такого нет. Которые постарше – да, случалось, конечно… Скучно им тут, понимаешь, большой мир посмотреть хотят! Да только кому они нужны, в большом мире том! Тьфу! Недаром же говорят «где родился – там и пригодился»!

– Да я больше не про то… – попытался успокоить разбушевавшегося старосту Барабанов. – Я спросить хотел, может, это дикие звери на мальцов нападают?

– Мы в лесу живем, – пожал плечами Дрон. – Дикий зверь – наш сосед, и как себя вести, каждый сызмальства знает. В одиночку у нас малые не ходят. А на ватагу зверь не нападет.

– Ясно. А может быть, слыхали у вас, что в соседних уездах странные вещи люди говорят? Будто молодых девчонок оборотни-чародеи убивают? – выложил карты на стол Нестор. Староста в ответ помрачнел еще больше. Было видно, что разговор со странным гостем становится ему в тягость.

– Говорят-говорят… Говорят, что кур доят! Не верю я в эту болтовню! Если бы в моей деревне такой оборотень завелся, так мы бы ему живо – кол под сердце и в болото! У нас порядок тут! И неча баламутить! А что у вас там творится – пусть ваши попы да урядники разбираются, мне до того дела нет!

Напоследок Барабанову удалось узнать у Дрона, где живет местный знахарь, но больше ни на какие вопросы староста не ответил, и распрощались они хмуро и неприветливо.

Изба знахаря Крыла затерялась между деревьев на опушке леса и выглядела старше всех остальных зданий в селении. Почерневшие бревна вдавились в землю, а на крыше проросли молодые березки, казалось, что еще пару лет, и лес поглотит избушку совсем, но что-то подсказывало, что в этом странном равновесии Крыл живет уже много-много лет.

Внешний вид жилья знахаря крайне обрадовал Барабанова, так как полностью отвечал его фантазиям и представлениям об обиталище чародея. Сам Крыл тоже не разочаровал. Во дворе, склонившись над широкой скамьей, стоял настоящий волхв из древних былин – высокий и могучий костистый старец с длинными седыми волосами и белой бородой до пояса, он, важно подняв указательный палец, поучал, очевидно, своего подмастерья, худосочного бледного мальчика, который, широко раскрыв прозрачные глаза, слушал учителя со всем вниманием. На скамье перед знахарем растянулся один из местных жителей – лысый рыжебородый старик, страдальчески охавший каждый раз, когда могучая длань лекаря опускалась ему на загривок и начинала втирать некую загадочную мазь, запах которой разил в нос Барабанова даже через плетеную ограду. Наконец мальчик обратил внимание на гостя, вежливо покашливавшего за калиткой, и шепнул старцу несколько слов, и тот, не оборачиваясь, поприветствовал пришедшего неожиданно живым и звучным басом:

– Будь здоров, странник. Проходи, будь как дома. Сейчас поставим Панкрату на место его старые кости и поговорим о том, зачем пришел сюда.

После такого загадочного и даже сказочного приветствия Нестор окончательно опешил и, осторожно, бочком проникнув через калитку, присел на чурбан под дровицей, в уголке, прислушиваясь к странному наречию, на котором общались знахарь и его ученик. Но долго ждать не пришлось, вскоре рыжий кособокий Панкрат встал со скамьи и с благодарственными поклонами удалился восвояси, а Крыл, приказав мальчику принести кипятку, пригласил гостя в избушку.

Внутри было темновато, густо пахло землей, шкурами и лекарственными растениями, коими по случаю сезона был завешан весь низкий потолок. Барабанов разместился на скамейке у кухонного стола и, глотая горячий травяной отвар, которым угощал знахарь, снова спокойно принялся за распросы. Крыл терпеливо и в отличие от старосты безо всякого ехидства снова рассказал про быт общины, а когда дело дошло до сути – оборотней и колдовства, оказался куда более охочим собеседником.

– Как не слыхать про оборотней-то? Слыхал, знамо дело, – гудел старец, выставляя перед гостем нехитрое угощение из хлеба и меда. – Но оборотень оборотню рознь. Люди говорят, ежели человек-медведь бабу в берлогу к себе утащит, снасильничает ее там и баба дитя приживет, то тогда тоже беролак родится. Такого у нас на моей памяти не бывало. А вот ежели именно оборотень, который от чародейства, так про таких я много слыхал.

– Расскажете? – встрепенулся Барабанов, отвлекаясь от намазывания ломтя толстым слоем меда.