Дело о бархатных коготках

— Вам не пришло в голову, что вместе со смертью мужа вы стали владельцем газеты? Вы теперь сами можете диктовать редакционную политику.

— А что если он лишил меня наследства в завещании?

— Мы попытаемся отменить это завещание, а пока подадим заявление о том, чтобы вас назначили временным распорядителем имущества до окончания процесса.

— Хорошо, — поспешно согласилась она. — Я выбежала из дома, а что дальше?

— Вы были так испуганы, что выскочили, не задумываясь, из дома. Только, не забудьте, что вы выбежали прежде, чем этот мужчина сбежал вниз. В холле вы набросили на себя плащ, который подвернулся вам под руку. Вы так нервничали, что схватили мужской плащ вместо собственного, который висел рядом.

— Я запомнила, а что дальше? — поторопила она все тем же быстрым, нетерпеливым тоном.

— Вы выбежали под ливень, — продолжал Мейсон, — и увидели у подъезда стоящую машину. Но вы были слишком взволнованы, чтобы присматриваться к ней. Вы не знаете даже, был ли это лимузин или кабриолет[1]. Вы бросились бежать. Сразу же за вами выбежал из дома этот мужчина, вскочил в машину и зажег фары. Вы нырнули в кусты, думая, что он гонится за вами, но машина промчалась мимо и стала спускаться вниз. Вы бросились в погоню, потому что в это время подумали, как важно узнать номер и установить, кто был с мужем наверху, когда раздался выстрел.

— Так. И что дальше?

— То, о чем вы мне рассказывали. Вы боялись одна вернуться домой, поэтому побежали к ближайшему телефону. Только, прошу не забывать, что все это время вы понятия не имели, что ваш муж мертв. Вы слышали только выстрел. Но не знали, кто стрелял: ваш муж в этого мужчину или же мужчина в мужа. Вы не знали, был ли выстрел метким и убит ваш муж или только ранен, или же он выстрелил сам в себя, когда этот мужчина был наверху. Вы запомните это все?

— Думаю, что да.

— Хорошо, — продолжал он. — Это объясняет, почему вы позвонили ко мне. Я сказал, что сейчас приеду. Но помните, что вы ничего не говорили об этом выстреле. Вы сказали мне просто, что у вас неприятности и что вы хотите, чтобы я приехал, потому что вы боитесь.

— А как вы объясните, что я позвонила именно вам? Мы должны найти какой-то предлог.

— Я могу быть вашим старым приятелем. Насколько я понимаю, вы не часто появлялись в обществе вместе с мужем?

— Нет.

— Это прекрасно. В последнее время вы обратились ко мне пару раз по имени. Теперь постарайтесь делать это регулярно, особенно на людях. Вы позвонили ко мне как к приятелю, не думая особенно о том, что я являюсь адвокатом.

— Понимаю.

— Запомните ли вы все это, вот в чем вопрос.

— Запомню, — заверила она.

Мейсон осмотрелся в комнате.

— Вы говорили, что наверху осталась сумка. Поищите ее.

Ева Белтер подошла к столу и открыла один из ящиков. Сумка была внутри. Она достала ее.

— А что с револьвером? — спросила она. — Мы не должны что-нибудь с ним сделать?

Мейсон проследил направление ее взгляда и заметил револьвер, лежащий на полу, в тени стола, так, что сразу не бросался в глаза.

— Нет, мы не должны даже прикасаться к нему, — ответил адвокат. — Это для нас счастливая случайность. Полиция установит, кому он принадлежит.

Она нахмурилась.

— Странно, что кто-то стрелял, а потом оставил револьвер на полу. Мы не знаем, чей это револьвер. Вы не считаете, что с ним лучше что-то сделать?

— Что именно вы предлагаете? — усмехнулся Мейсон.

— Спрятать его куда нибудь.

— Только попробуйте, — предупредил он. — Вот тогда вам действительно будет что объяснять полиции. Нет, лучше, чтобы полицейские сами его нашли.

— Я доверяю вам безгранично, Перри, — воспользовалась она предложением адвоката называть его по имени. — Но хотела бы сделать это иначе. Чтобы осталось только тело.

— Нет, — сказал он, тоном показывая, что разговор исчерпан. И спросил напоследок: — Вы все запомнили?

— Да.

Мейсон снял трубку телефона.

— Соедините меня, пожалуйста, с Управлением полиции, — сказал он.

9

Сержант Билл Хоффман, который возглавлял оперативную группу полицейских, был высоким, флегматичным мужчиной, с медленными движениями, и внимательными глазами. Он имел привычку многократно обдумывать все, прежде чем сделать выводы. Хоффман сидел в одной из комнат в доме Белтера и наблюдал за Мейсоном сквозь клубы дыма.

— Мы нашли бумаги, свидетельствующие о том, что Белтер был владельцем «Пикантных Известий», — сообщил полицейский адвокату. — Вы знаете, того самого бульварного издания, которое шантажировало всех и вся вот уже пять или шесть лет.

— Я знал об этом, сержант, — ответил Мейсон спокойно.

— Давно? — спросил Хоффман.

— Нет, недавно.

— Как вы узнали?

— Этого я не могу вам сказать.

— Как вы оказались здесь до полиции?

— Вы слышали показания миссис Белтер, господин сержант. Она позвонила мне. Я был склонен предположить, что у ее мужа не выдержали нервы и он выстрелил в мужчину, который находился в его кабинете. Она сказала мне, что не знает, что, собственно, произошло, и боится одна пойти наверх.

— Чего она боялась? — спросил Хоффман.

Мейсон пожал плечами: