Дело о бобрах-чернокнижниках

— Нет, милорд. Мы, драгли и элинги не нравимся друг другу… в этом смысле. Мы же очень разные. Женщина была из наших. А еще она сказала, что ей только что нагадали, что она сегодня встретит драгли, который сделает ей что-то невероятно хорошее, и мое имя сказали. В общем… слово за слово, и я оказался у нее в комнате. А потом вдруг неожиданно явился ее муж и принялся стучать в дверь. Она в панике шепнула мне, что он вождь и известный воин. Я выпрыгнул в окно, еле успев схватить штаны и рубаху. А сумка, оружие и все остальное остались. Я надеялся, что дама вернет мне их, но муж сказал, что получил новости из их гор и приказал, чтобы жена собиралась и они немедленно отправились в свои земли. Так и уехали. А с ними и мои вещи, которые эта плутовка спрятала в свой багаж, как я думаю.

Я только пожал плечами, не зная как реагировать на рассказ о таком приключении. Ну да, хватать надо было сумку в первую очередь. Но там, похоже, в панике здорово пьяный гном не сообразил.

— Своим я сказал, что проигрался, так как они все и всегда разбалтывают. Дошло бы до этого вождя и меня он точно убил бы. В итоге от меня потребовали вернуть деньги, но я не мог, как вы понимаете. И тогда наши старейшины отправили моих родственников, мать, братьев и сестер в шахту, закованными в цепи. Чтобы они отрабатывали за меня. А меня отпустили, чтобы я мог найти деньги.

Я только покачал головой. Суровые нравы! Что демоны, что гномы здесь — одним миром мазаны.

— А мне еще в Саманге передали записку, что заработать можно здесь. Надо приехать… прилететь в Белонь и ждать указаний. Я прилетел и вскоре мне подбросили записку. По ней я нашел в тайнике все это. Свитки, цепь, порошок и указания где искать нужные деревья.

— Десять? — усмехнулся я, и на удивленно-подтверждающий кивок гнома спросил. — А тебе не пришло в голову, зачем это твоему благодетелю? И ты же говорил, что тебе надо девяносто золотых, а ты добыл уже сто шестьдесят за первые восемь деревьев. Кстати, где они?

— Камни я сразу отнес в наше племя, милорд, как набрал сто сорок. Сто двадцать я отдал за выкуп. Это с процентами. Двадцать отдал родственникам. И остальное отдал бы! Они же из-за меня пострадали. И опозорены, и рабами им пришлось побыть.

Я скептически приподнял бровь, но гном твердо повторил:

— Пока именно так. Да, за остальные три камня я хотел все себе забрать, ведь вернуться я не могу. Меня там прокляли и родственники, и соплеменники. А жить как-то надо.

Я уже был почти убежден, что этого придурка разыграли втемную, и сдавать его властям мне не хотелось. Местное правосудие такое. Быстро на виселицу отправят этого волосатого коротышку, если не что похуже. А я разобраться хочу. И, к примеру, та же баронесса больше казни достойна, но живет открыто. Что же получается? Отведу я этого гнома в тюрьму, и его казнь в итоге окажется на моей совести. И расследование может пострадать.

Все время оставшегося пути я и так и сяк гонял в голове мысли, но так ничего дельного и не придумал.

Уже под вечер, как только открылись ворота, мы вошли в Симполь, но дальше я схитрил. Тут же сходил, взял в аренду еще один дом, где и запер в подвале гнома. А сам пришел домой и первым делом рассказал новые факты и свои мысли Аристе.

Девушка внимательно меня выслушала и удивленно произнесла:

— Дэн, пентаграмма такого размера, это что-то невероятное! Я про такое даже не слышала.

— И что в ней могли получить в итоге?

— Три дня поноса на весь мир, — хихикнула демоница, явно вспомнив ведьмовские опыты Гелилы.

— А серьезнее, — не повелся на шутку я.

Ариста показала глазами, и я тоже уставился на почти полный диск Юпа, висевший над горизонтом.

— Он вращается медленнее, чем Жемма вокруг него, — вздохнула дочь бога. — Мы видим его со всех сторон каждые два дня. И ведь там кто-то живет. Ну так считается. Возможно они те, кто населил Жемму нами. Есть предположение, что тамошние обитатели контролировали нас, но как-то были вытеснены. И очень хотят вернуться. Они очень могущественны. А через такую пентаграмму можно их призвать.

— Черт! — выругался я, поняв, наконец, что влип во что-то эпохальное.

— Но это только один из вариантов, что можно сделать с огромной пентаграммой. Я только не понимаю, зачем тот загадочный кукловод потребовал от гнома уничтожить все десять мэллорнов, — развела руками Ариста. — Ведь достаточно было и одного. Да и зачем сочинять такую историю, если одно дерево свалить можно было и самому?

— И он не светлый, или по крайней мере, не слишком добрый, — подхватил я. — Ведь историю со знакомством явно он подстроил, да и мужа-вождя домой поторопил, исковеркав всю жизнь семейства Грогрегира.

— Бороться с темной пентаграммой может и черный маг, — усмехнулась девушка. — В случае такого проникновения достанется всем. Но да, сильно много наворочено! И кукловод светлый. Видишь ли, пилить деревья темной магией он сам не смог. А светлой их не свалить.