Дело о черных жемчужинах

Мы совсем забыли про брошь. Из-за моей раненой головы. Все смотрели на бинты, и никто не вспомнил про брошь. А после всего, что со мной случилось, я тоже абсолютно забыл и про шляпу, и про брошь на ней.

Лиз выхватила шляпу у меня из рук. Тони засмеялся, он был доволен собой. Он считал, пока Лиз дрожащими руками расстегивала брошь.

— Сорок секунд… тридцать пять секунд… тридцать секунд…

— Есть! — победно закричала Лиз. — Вот, — и она бросила брошь на стол.

Мы ликовали. Адам и Джонатан чуть не плакали от счастья. Они опять играли в ладушки. Для них тысяча долларов все равно что миллион. Наверное, они рассчитывали тут же купить по велосипеду. Или по машине.

Брайен подошел к нам и с серьезным видом пожал руки. Потом извинился еще раз.

«Неутомимые работяги», злые и побежденные, молча потянулись к выходу. Мы проводили их холодными взглядами.

Пока мы смотрели на них, Тони выписал чек на тысячу долларов. На мое имя.

— Надеюсь, ему можно доверять, — сказал он, глядя на остальных.

— Он у него не задержится, — заявил Ник. — Мы все пойдем с ним в банк.

Мы поблагодарили Тони, попрощались и удалились. Брайен, Адам и Джонатан шагали впереди. Мы шли за ними вслед тесной группой.

— Как здорово! — счастливо вздохнула Лиз.

— А я до конца верил, что мы победим, — сказал Элмо.

— Он же все просчитал. И, помните, сказал: «Что у вас в голове?» — хихикнула Лиз. — И посмотрел прямо на нас. И вдруг я вспомнила…

— Он для этого и сказал, — улыбнулась Санни. — Он с самого начала знал, что мы победим. Он же видел эту брошь на шляпе у Тома.

— Я же говорил вам, даже одна штука может иметь значение, — важно вставил Ник.

— Ты правда так думал? — протянула Ришель. — Ох, у меня так болит спина. Я слишком много наклонялась.

— Что ты имеешь в виду под «правда так думал»? — обиделся Ник.

— Ну, просто эта одна ворона ничего не решала, — лениво объяснила Ришель. — Это Тони так придумал, чтобы игра была интересной до конца.

— Чушь! — возразила Санни. — Он бы этого не сделал.

Ришель пожала плечами.

— Ладно, какая разница? Мы же выиграли тысячу долларов. Теперь это все неважно.

Я внезапно остановился. Элмо налетел на меня.

— Ой! — завопил он.

— Извини, — пробормотал я. — Слушайте. Мне надо вернуться и кое-что проверить. Вы идите. Подождите меня возле угла Мэлл. Я догоню вас.

И прежде, чем они успели что-то сказать, я повернулся и быстро пошел обратно в «Зиппеди-Ду-Да».

Слова Ришель вдруг расставили все по местам. Может, она и думала только о тысяче долларов. Но я-то нет.

Я поговорю с Тони Заеттой.

Он должен мне кое-что объяснить.

Тони и Лэнс сидели в офисе. Я видел их через стеклянную дверь.

Я громко постучал, Тони вышел и открыл мне дверь. Он, кажется, был очень удивлен, увидев меня.

— Что, еще нужны деньги? — пошутил он. — Не получится. Ты обчистил меня до нитки.

Я прикусил губу. С чего начать? Он ждал, склонив голову набок.

— Слушайте, — выпалил я. — Почему вы обманули нас?

Он оторопел. Потом выглянул через дверь на улицу и нахмурился.

— Не ори, — приказал он. — Входи-ка.

Он провел меня в офис. Лэнс изумленно глядел на меня со своего места.

— Что он здесь делает? — спросил он.

Я указал на стол, где все еще горой лежали вороны, которых принесли «Работяги». Сумка Брайена с воронами и брошь Лиз тоже лежали рядом.

— Ведь у нас с «Работягами» не было равного счета, правда? Не притворяйтесь. Я же знаю.

Тони колебался, потом подпер подбородок рукой.

— Ну ладно, — сказал он наконец. — Ты поймал меня. Нет. Вы бы, конечно, не выиграли. Но я подумал: почему они должны победить, когда все эти запуганные малыши…

— Нет! — прервал я его. — Я не это имею в виду. Я говорю о том, что все эти вороны, которых принесли сегодня «Работяги», — подделки! И вы должны были это заметить. Я ведь сразу понял, как только разглядел их поближе. А вы ведь должны проверять, не подделки ли это. Вы мне сами говорили.

Он открыл рот, потом закрыл. И вдруг покраснел.

Я приподнял за крылышко ворону, которую принесли «Работяги».

— Смотрите, они меньше, и клювы у них слишком блестят, — торопливо объяснял я. — Эти вороны из «Вулворта», из города. Они, наверное, купили их целую кучу и покрасили их красные клювики в черный цвет. Смотрите — краска сходит!

Я показал на красные пятнышки на черных клювиках в тех местах, где краска начала облупляться.

Тони поджал губы.

— Надо же, а я и не заметил.

— Нет, вы заметили, Тони. Вы должны были заметить это. Но вы сделали вид, что вас одурачили. Интересно, зачем?

— Слушай, парень, это не твое дело, — вмешался Лэнс. Он явно злился. — Убирайся вон!

Он сжал кулаки.

И в этот миг я все понял.

Тони положил руку на локоть Лэнса, пытаясь успокоить его.

— Я же просто хотел, чтобы всем было весело и интересно, Том, — пытался объяснить он. — Мне хотелось, чтобы игра до конца держала вас в напряжении ради блистательного финиша. Вот и все. Ничего ведь не случилось? Вы все равно победили. И получили тысячу долларов.

— Да, — сказал я. — А вы — это!

С быстротой молнии я протянул руку и схватил со стола брошь. И бросился к стеклянным дверям, чтобы выскочить на улицу.