Дело о девушке с календаря

— Теперь запись услышали, — недовольно признал Бюргер. — И к тому времени, когда обвиняемому придется давать показания перед судом присяжных, у него будет готово подходящее объяснение, которое ему придумают.

— Здесь не место для подобных замечаний, мистер окружной прокурор, — ответил Эрвуд. — Защита для того и существует, чтобы предъявлять суду свои доказательства.

— Но в данном случае, — сердито настаивал Бюргер, — она пользуется доказательствами обвинения.

— Прекратите спорить, — резко оборвал его судья. — У вас есть еще свидетели, мистер Мейсон?

— Да, ваша честь, — кивнул адвокат. — Я хочу еще раз вызвать мистера Ферни для дальнейшего перекрестного допроса.

— Мы возражаем, — запротестовал Бюргер. — Защита только и делает, что вызывает свидетелей повторно. Закон не предусматривает, что можно допрашивать их бесконечное число раз.

— Еще что-нибудь, мистер прокурор? — спросил судья.

— Нет, ваша честь, это все, что я хотел сказать.

— Возражение отклоняется. Решать вопрос о возможности повторного допроса свидетелей — компетенция суда. Мистер Ферни, подойдите сюда.

Ферни, который, очевидно, все еще чувствовал себя не в своей тарелке, возвратился на свидетельское место.

— Я прошу вас, — обратился к нему Мейсон, — еще раз вспомнить вечер восьмого числа этого месяца. Около одиннадцати часов вы находились в доме Бордена вместе с доктором Коллисон. Говорили ли вы доктору, что поднимались к фотостудии и мистер Борден просил вас его не беспокоить? Я имею в виду смысл сказанного.

— Возражаем на основании того, что это показания с чужих слов, это не истинный перекрестный допрос, — заявил Гамильтон Бюргер.

— Отклоняется, — резко сказал судья Эрвуд. — Вопрос представляется существенным. Суд намерен выслушать ответ.

— Но обвинение не может полагаться на слова этого свидетеля, ваша честь.

— Можете не полагаться, но эти слова определяют позицию свидетеля. Отвечайте, мистер Ферни.

— Ну, — промямлил Ферни, — я поднялся по лестнице к студии, постучал в дверь и…

— Вопрос был другой, — прервал его Эрвуд. — Вас спросили: что вы сказали доктору Коллисон?

— Я сказал, что мистер Борден занят в студии и не хочет, чтобы его беспокоили.

— Вы сообщили ей, что он сам сказал вам об этом? — спросил Мейсон.

Ферни взглянул на сидящую в зале доктора Коллисон.

— Я не помню точно свои слова.

— А когда вы уезжали из дома с доктором Колли-сон, вы спросили ее, не слышала ли она выстрела?

— Кажется, я сказал, что раздался звук, похожий на выстрел.

— Вы спросили ее, слышала ли она этот звук?

— Может, и спросил.

— Больше вопросов нет, — сказал Мейсон.

— У меня тоже нет. — Бюргер покачал головой.

— Защите больше нечего добавить, ваша честь, — объявил Мейсон.

— У меня тоже нет других доказательств, ваша честь, — констатировал Бюргер, — и теперь я выступаю с ходатайством о передаче обвиняемого высшей судебной инстанции. Доказано, что обвиняемый владел орудием убийства и что он угрожал покойному. К тому же достаточно очевидно, что именно обвиняемый сделал через несколько секунд после окончания беседы тот выстрел, который убил покойного. Вероятно, тогда, когда покойный провожал обвиняемого до двери. Звук выстрела вполне отчетливо слышен на пленке.

Эрвуд нахмурился.

— Значит, вы считаете, что мистер Борден провожал его к входной двери через свою студию?

— Совсем не обязательно, ваша честь.

— Тогда почему труп оказался в фотостудии?

— Его туда перетащили, ваша честь. Судья повернулся к Мейсону:

— А вы что думаете на этот счет?

— Я полагаю, — любезно ответил Мейсон, — что когда Меридит Борден проводил Джорджа Анслея, то захлопнул за ним входную дверь. Именно этот приглушенный звук и слышен на пленке. Борден был жив после ухода Анслея, это доказывается тем, что немедленно после его ухода магнитофон был выключен, о чем свидетельствует характерный звук, записанный на пленке.

— Вы оспариваете это, мистер окружной прокурор? — спросил судья.

— Совершенно очевидно, что магнитофон был выключен вскоре после того, как прозвучал выстрел, — ответил Бюргер, — но выключил его Джордж Анслей.

Эрвуд взглянул на Мейсона. Тот улыбнулся и покачал головой: