Дело о кукле-непоседе

– Их попытки доказать, что второй покупательницей была Милдред, означают, что они перепутали не только вас, но и сами шпатели.

– В конце концов, она немного на меня похожа, – задумчиво проговорила секретарша.

– М-да, вот вам типичный случай ложного опознания, – отозвался адвокат. – Кто полагается лишь на косвенные улики, рискует совершить судебную ошибку. При опознании человека подобные ошибки случаются довольно часто.

– Но почему вы так уверены, что они перепутали шпатели? – спросил Дрейк.

– Я подбросил один шпатель в номер Хэррода, когда думал, что тот намеревается нас шантажировать, – ответил Мейсон. – Надеялся хоть как-то его озадачить. Разумеется, тогда мне и в голову не приходило, что он смертельно ранен.

– А теперь вы хотите озадачить его жену? – осведомился детектив.

– Да нет, дело не в ней. В ловушку попалась полиция.

– Почему?

– Они выяснили, что некая молодая женщина купила три шпателя. На самом деле то была Китти Бэйлор. Не знаю, известно ли им это. Позже другая молодая женщина купила еще три. Шпатели можно различить – на них ярлыки с разной ценой.

– Ну и что? – не поняла Делла.

– Продавщица вспомнила, что продала шпатели два раза. Следствие решило: если будет доказано, что вторую партию покупала Милдред, это поможет им ее изобличить.

– И они, как говорится, форсировали это опознание? – спросил Дрейк.

– Скорее всего, это было сделано так: продавщице дали возможность увидеть Милдред, когда та не знала, что за ней наблюдают. Они не выстраивали перед ней нескольких женщин и не давали выбрать одну, как делается обычно. Когда она наблюдала за Милдред, они убеждали ее, что знают точно: это та самая девушка, что покупала шпатели. Потому она ее и «опознала».

– Представляю себе лицо этой продавщицы, когда она увидит меня! – весело сказала Делла.

Адвокат хмыкнул.

– Как же вы хотите поймать их в ловушку? – спросил его Дрейк.

– Насчет путаницы со шпателями пока не знаю. Что же касается ложного опознания, надеюсь, здесь нам будет легче. По крайней мере, мы знаем, кто на самом деле покупал шпатели. Когда я представлю этой свидетельнице Деллу, в суде поднимется настоящий переполох.

– А если она ее не узнает? – спросил Дрейк.

– Тогда моя клиентка попадет в переплет, – задумчиво проговорил Мейсон. – Конечно, Делла может под присягой заявить, что покупала те шпатели, но, учитывая тот факт, что она работает со мной, к этому, скорее всего, отнесутся скептически… Хотя, думаю, судья Болтон должен нам поверить.

– Он-то, может, и поверит, – отозвался детектив. – А как насчет присяжных?

– В том-то и дело, – вздохнул Мейсон. – Судья Болтон знает меня достаточно хорошо, так что, если я вызову Деллу давать показания, он поймет, что она не лжесвидетельствует.

– Может, лучше подождать с этим до суда присяжных, чтобы произвести впечатление на них?

– Не знаю, лучше ли это, – возразил адвокат. – Здесь есть один большой минус.

– Какой?

– Чем больше пройдет времени, тем менее вероятно, что свидетельница изменит свои показания. А если дело будет разбираться потом в суде более высокой инстанции, она вызубрит их так, что переубедить ее будет просто невозможно. Самое интересное, что из-за этого ложного опознания неизбежна и путаница с орудием убийства. Из этого может выйти кое-что занятное.

– Посмотрим, – отозвался Дрейк.

– А что делать мне? – спросила секретарша.

– Не попадаться на глаза свидетельнице, – ответил Мейсон. – Утром она могла видеть тебя мельком, но теперь держись от нее подальше, пока я тебя не вызову.

– Но в зале мне хоть можно сидеть? В заднем ряду?

– Нельзя, – отрезал адвокат. – Будь в комнате для свидетелей. В самой дальней.

– Интересно, как они отнесутся к тому, что вы подложили шпатель в номер Хэррода? – задумчиво произнес Дрейк. – Разве это этичный поступок?

– А что тут такого? – пожал плечами Мейсон. – Мы скажем, что хотели узнать у Хэррода, таким ли шпателем он был ранен, а потом забыли его в номере.

– Но я не могу подтвердить это под присягой! – заявила Делла.

– Черт возьми! Я же не заставляю тебя лгать! Ты присягнешь, что купила три шпателя, один из них принесла в номер Хэррода и там оставила. Скажешь, что действовала по моей инструкции.

– А сами вы будете давать показания? – озабоченно спросила Делла.

Адвокат покачал головой:

– Постараюсь объяснить суду, что прокурор не должен заставлять нас подтверждать буквально каждый свой шаг. Я хотел перехитрить шантажиста и вовсе не собирался намеренно вносить путаницу в дело о расследовании убийства. Главное сейчас – доказать, что обвинение построено на ложных уликах и ложном опознании обвиняемой; к тому же представлено не то орудие убийства. Если удастся, следователи и прокурор сгорят со стыда.

– Звучит заманчиво, – усмехнулся детектив, – но все это напоминает мне ходьбу по проволоке над глубокой пропастью.

– Что-то общее есть, – согласился Мейсон. – Одно мне не дает покоя, Пол. У Ферн Дрисколл была машина. Кассир Бэйлора подтвердил это, когда давал сегодня показания. Из Лансинга она уехала на ней, потом вдруг стала голосовать на дорогах. Куда делась машина? Пусти-ка по следу своих гончих.