Дело о небрежной нимфе. Показания одноглазой свидетельницы. Дело о пленительном призраке

— Кто знает, — сказал Мейсон. — Но возможно, это произведет эффект, когда она заявит, что видела Элинор Корбин с пистолетом за несколько часов до убийства. Ее слова могут оказаться губительными. С другой стороны, Бюргер не стал бы прятать ее в отеле от каждого, кто может склонить ее на нашу сторону.

— Это верно, а как насчет сделки с прокурором? — поинтересовался Пол Дрейк.

— О чем ты?

— Ну, о мольбах спасти твою клиентку от смертной казни. Она будет счастлива. А потом ее можно выручить.

— Я не могу сделать это. — Мейсон покачал головой.

— Почему?

— Потому что она не сказала мне, что убила парня. Я не могу примириться с мыслью, что невинную женщину посадят в тюрьму. Ты знаешь, Пол, у нее великолепная фигура, ей нравится показывать себя. Она свободна, как воздух… Она путешествовала по Европе и Южной Америке, бывала в лучших ресторанах мира. А теперь ее поместили в тюремную камеру, отобрали все, приговорили к однообразной, монотонной жизни. Свет только в определенное время. Подъем — тоже. Паршивый завтрак. Недостаток витаминов. У нее портится фигура, обвисли плечи, она вся согнулась. А лет через пятнадцать — двадцать она выходит. Что ей делать? Она больше не привлекает мужчин. У нее нет очарования. Жизнь прошла.

— Она десять тысяч раз сможет подвергнуться наказаниям, а это так и будет, — добавила Делла Стрит.

— Надо что-то делать, — вздохнул Дрейк. — Мы не должны сидеть сложа руки.

— Но ведь мы делаем кое-что, — вспыхнул Мейсон. — Я только пытаюсь привести свои мысли в порядок. Мы должны найти что-то такое, что неизвестно обвинению. И мы найдем это! Докажем, что случилось на самом деле!

— Случилось, что она убила его, — сказал Дрейк. — Она ревновала, когда он начал двойную игру, и убила. Почему она не может быть нормальной? Почему не может выступить свидетелем и рассказать о той ночи, когда Дуглас посмеялся над ней, а она думала, будто он на ней женится. И тогда она взяла пистолет, чтобы испугать его, но пистолет выстрелил, а с ней случилось что-то странное, она ничего не помнит.

— Это глупая защита, — подумав, решила Делла Стрит. — Но все же защита, и с ее фигурой и очарованием можно повлиять на старых козлов присяжных и добиться оправдания. Они могли бы пойти на компромисс.

— Вы забываете, что юрист — это судебный чиновник, — сказал Мейсон. — Он представляет правосудие. Я не могу пытаться найти нечестный выход. Я предпочитаю защищать своих клиентов и их интересы честно.

А теперь, Пол, обратимся к логике. Не будем паниковать. Что у тебя в карманах?

— Всякое барахло.

— Давай сюда. Клади на стол.

Дрейк удивленно уставился на Мейсона.

— Давай, давай.

Дрейк молча стал разгружать карманы.

— Черт возьми, — пробормотала Делла, глядя на кучу, выраставшую на столе. — И после этого вы, мужчины, рассуждаете о том, что творится в женских сумочках!

Дрейк выложил карандаш, авторучку, записную книжку, нож, портсигар, зажигалку, цепочку с ключами, носовые платки, бумажник, немного мелочи, водительские права, пару открыток, расписание самолетов, пакет жевательной резинки.

Мейсон задумчиво обозревал коллекцию.

— Вот и все, — сказал Дрейк, — что я доказал?

— То, что мне нужно, — удовлетворенно ответил Мейсон.

— Не понимаю.

— Я увидел контраст между содержимым карманов делового человека и содержимым карманов Дугласа Хепнера, о котором показал свидетель. Вот смотри: Хепнер курил. У нехо был портсигар. А где спички? Где его нож? Почти каждый мужчина имеет перочинный нож. У него есть права, но нет членской карточки. Ни клубов, ни адресов, ничего подобного.

— Черт побери, — нахмурился Дрейк. — А ведь ты прав, Перри, слабый ассортимент.

— Конечно, — отозвался Мейсон. — А где жил Хепнер?

— Этот вопрос как раз занимает теперь полицию. Фиктивно он жил в «Диксикрат-отеле»: у него там была комната. Горничная говорит, что он иногда жил там с неделю. Однако ни еды, ни белья там не нашли.

Мейсон щелкнул пальцами.

— Что? — спросил Дрейк.

— Белье! — вскрикнул Мейсон. — Пол, продолжай!

— Где?

— У свидетеля! Мы просили для осмотра вещи, которые носил покойный. Надо узнать, есть ли там метки прачечной.

— Отлично, — согласился Дрейк. — Что-нибудь мы узнаем, но, Перри, если бы на них были метки, полиция давно обратила бы на это внимание.

— Откуда ты знаешь, что их не нашли?

— Ну, тогда бы они заявили об этом.

— Я хочу получить эти вещи прежде, чем их отдадут суду, — сказал Мейсон. — Если, конечно, считать, что моя клиентка говорит правду. Предположим, что она действительно попала в катастрофу и не может…

— Ну, это один шанс из пяти миллионов, — сказал Дрейк. — Прокурор заставит психиатров осмотреть ее, и они подтвердят, что она симулянтка. Сначала прокурор устроит перекрестный допрос, и ей придет конец. А потом с помощью психиатров докажет, что она лжет.

— Я сам думаю, что лжет, — невесело сказал Мейсон. — У тебя есть ультрафиолетовый свет в конторе, Пол?

— Да, небольшая лампа и два типа фильтров…

— Отлично, тащи ее сюда. Метки на белье делают флюоресцирующими чернилами. Это может дать ключ. А что насчет тех ключей? Четыре ключа на цепочке. Полиция узнала, что они запирают?