Дело о нижней юбке

— Кроме вас, здесь еще работают официантки-блондинки?

Она покачала головой.

— Спасибо за то, что не сказали «толстая блондинка». В чем проблема?

— В девушке по имени Сузи.

— Вот как?

— Она приходила сюда на прошлой неделе с другой девушкой. Вы спросили ее, не забыла ли она вас, и она выбежала из кафе.

С лица официантки сошла улыбка.

— Ну, и что?

— Сузи вела себя очень странно. Почему? Меня интересует причина, почему она так себя повела.

— Все чисто?

— Абсолютно чисто.

— Мне не нужны неприятности с фараонами.

— Встреча с вами произвела на нее сильное впечатление. Почему?

— Спросите что-нибудь полегче. Сама никак не пойму, почему она так высокомерно себя вела. — Официантка замолчала на пару секунд, и ее лицо немного посуровело. — Конечно, сейчас она добилась своего, это легко заметить по ее одежде.

— Что вы можете рассказать о ней?

— Если вы говорите о последних четырех-пяти годах, то ничего. В предпоследний раз я видела ее четыре или пять лет назад. За все это время ни разу даже о ней не вспомнила, и вдруг на прошлой неделе она входит к нам в кафе.

— Что-то случилось, мисс?..

— Джоси, — представилась официантка. — Джоси Дэниельс.

— Что-то наверняка случилось, раз она на такой скорости вылетела отсюда, — заметил я. — Дело здесь серьезнее простого высокомерного поведения, мисс Дэниельс.

— Конечно. Но что случилось? Говорю вам, она ужасно удивила меня.

— Может, все дело в прошлом? Четыре-пять лет назад, случайно, ничего не произошло?

— Я ничего не могу вспомнить.

— Вы сказали, что были с ней знакомы? Где это было?

— Дома, в Миссисипи.

— Она уехала оттуда так давно? Пять лет назад?

— Да, она уехала оттуда, когда ей было около четырнадцати. Я стала кочевать, примерно, с этого же возраста, много переезжала с места на место, но, несмотря ни на что, пару раз в году всегда возвращаюсь домой.

— О каком городе вы говорите, мисс Дэниельс?

— Это даже не город, а маленькое местечко на дороге под названием Киркмэн.

— Сузи тоже оттуда?

— Нет. Сузи жила за городком в хлопковых полях.

— На плантации?

— Эх вы, янки! Нет, не на плантации. Это была просто маленькая старая хижина, затерянная в глуши. Производители хлопка, в основном, все так и живут. — Джоси Дэниельс удивленно покачала головой. — Тогда Сузи и мечтать не могла о каком-то там высокомерии! В то время, когда мы были с ней знакомы, у нее и было-то всего одно платье.

— Расскажите, пожалуйста, о ней все, что знаете.

— Конечно, расскажу. Только не думайте, что я сделаю это потому, что хочу за что-то ей отомстить! Нет, это здесь ни при чем. — Джоси сделала большой глоток кофе и слегка наклонилась ко мне через стол, положив подбородок на руки. — Над этой девчонкой и ее родственниками потешалась вся округа. Они бы все перемерли с голоду, если бы мать Сузи не гуляла со всеми шишками из нашего города. У нее не было и двух детей, похожих друг на друга, а она нарожала целых восемь человек. Если хотите знать, Сузи была похожа на своего старика больше остальных.

Они жили в своем сарае за городом, как стадо свиней, и если у этой девчонки когда-нибудь и было до десятилетнего возраста чистое лицо, то я его ни разу не видела. Стоило ее старику приехать в город, как все начинали смеяться над ним. Он не умел ни читать, ни писать, и горожане произносили слова по буквам, как это делают взрослые в присутствии маленького ребенка, когда не хотят, чтобы он знал, что о нем говорят. Вы понимаете, что я имею в виду?

Я кивнул, пытаясь представить девочку типа нынешней Сюзан Кэмпбелл такой, как мне сейчас рассказывала официантка. Сделать это оказалось непросто.

— Неудивительно, что она при первой же возможности дала деру, — продолжила Джоси Дэниельс. — После того, как девчонка всю свою жизнь является посмешищем, живет не лучше свиньи и бегает вся в лохмотьях, чтобы ее старик не приставал к ней, ее нельзя осуждать за то, что она вышла замуж за первого мужика, сделавшего ей предложение, пусть даже он был…

— Вышла замуж? — изумленно прервал я ее.

— Да, в тринадцать лет. Как раз тот возраст, когда можно рожать детей или ходить в школу. Но Сузи не сделала ни того, ни другого.

— В тринадцать лет вышла замуж? — на всякий случай переспросил я, боясь, что неправильно ее расслышал.

— Никак не можете переварить это, да? У нас, в Миссисипи, девчонки выходят замуж и в двенадцать лет. Моя невестка, например, сделала это как раз в двенадцать. А что тут удивительного? Здесь, в Нью-Йорке, разрешено выходить замуж в четырнадцать. Подумаешь, какая-то пара лет разницы! Но Сузи, конечно, не думала, что попадет из огня да в полымя. Она вышла замуж за одного никуда не годного парня, надеясь вырваться из той ужасной жизни, которую вела дома. Знаете, что он делал? Днем заставлял ее пахать, как лошадь, а по ночам бил. — Джоси допила свой кофе. — Как она смогла вытерпеть целый год такой жизни, не знаю. Всякий раз, как вспоминаю об этом, вновь начинаю ее жалеть. Этот Марти Хатчинс был самым большим негодяем во всем штате Миссисипи.

Я ошеломленно уставился на Джоси.

— В чем дело? — спросила она, заметив мою реакцию.

— Ни в чем.