Дело о пеликанах

– Я вписал его имя, – сказал Фельдман. – А Эйнштейна вытащим на свет позднее. Подождем до четырех тридцати или пяти часов, прежде чем звонить в Белый дом и на фирму. Если сделать это раньше, то у них останется время, чтобы сбегать в суд, одурев от услышанного.

– Я согласен, – сказал адвокат Литски. – Остановить выпуск они не смогут, но попытаются. Я бы подождал до пяти, прежде чем звонить им.

– О’кей, – сказал Грэй. – Я переработаю материал к трем тридцати, а затем позвоню относительно комментариев в ФБР. После этого – в Белый дом, а затем уже – на «Уайт энд Блазевич».

Фельдман был уже почти в дверях.

– Встречаемся здесь вновь в три тридцать. Будьте на своих телефонах.

Когда зал вновь опустел, Дарби замкнула дверь и показала на окно.

– Помнишь, я говорила тебе об Обрубке?

– Конечно.

Они осмотрели лежавшую под ними улицу.

– Боюсь, что это он. Он встретился с нашим старым знакомым и через некоторое время исчез. Я уверена, что это был он.

– Полагаю, что на крючке не я.

– Мне тоже так кажется. Я очень хочу выбраться отсюда.

– Мы что-нибудь придумаем. Я предупрежу охрану. Сказать об этом Фельдману?

– Нет. Пока не надо.

– Я знаю кое-кого из полицейских.

– Здорово. И они смогут просто подойти и ни с того ни с сего выбить из него душу?

– Эти полицейские смогут.

– Они не могут просто так трогать этих людей. Что плохого они делают?

– Просто замышляют убийство.

– Мы можем быть уверены в своей безопасности, находясь в этом здании?

Грэй ненадолго задумался.

– Я скажу Фельдману, чтобы у этих дверей поставили двух охранников.

– О’кей.

В три тридцать Фельдман одобрил второй вариант статьи, и Грэй получил зеленый свет, чтобы звонить в ФБР. В конференц-зал доставили четыре телефона и подключили магнитофон. Фельдман, Смит Кин, Краутхаммер взяли в руки отводные трубки.

Грэй попросил соединить его с Филом Норвеллом, своим хорошим знакомым, а иногда даже поставщиком информации, если такое вообще было возможно в ФБР. Норвелл ответил по своему телефону.

– Фил, это Грэй Грантэм из «Пост».

– Я думаю, мне известно, откуда ты, Грэй.

– У меня включен магнитофон.

– Должно быть, серьезно. Что случилось?

– Утром мы публикуем материал, раскрывающий заговор с целью убийства Розенберга и Джейнсена. Мы называем Виктора Маттиса, нефтепромышленника, и двоих из его здешних адвокатов. Мы упоминаем также Вереека, не как участника заговора, конечно. Мы полагаем, что ФБР знало о Маттисе с самого начала, но отказалось от расследования по настоянию Белого дома. Нам хотелось бы дать вам возможность, ребята, прокомментировать это.

Ответа с другого конца не было.

– Фил, ты на месте?

– Да. Думаю, что пока на месте.

– Какие-нибудь комментарии?

– Я уверен, что у нас будут комментарии, но мне придется перезвонить тебе позднее.

– Мы вскоре собираемся печатать, так что тебе надо поторопиться.

– Но, Грэй, это же выстрел в то место, что ниже спины. Вы можете задержать материал на один день?

– Это невозможно.

– О’кей, – сказал Норвелл после паузы. – Дайте мне встретиться с Войлзом, и я вам перезвоню.

– Благодарю.

– Нет, это я благодарю, Грэй. Это великолепно. Войлз будет в восторге.

– Мы ждем. – Грэй нажал клавишу и отключился от линии. Кин выключил магнитофон.

Прошло восемь минут, и на линии появился сам Войлз. Он настаивал на разговоре с Джексоном Фельдманом. Магнитофон был вновь включен.

– Мистер Войлз, – теплым голосом произнес Фельдман. Они встречались много раз, поэтому слово «мистер» было необязательным.

– Называй меня Дентон, черт возьми. Послушай, Джексон, что там раскопал твой парень? Это бред! Вы бросаетесь в пучину. Мы занимались Маттисом и все еще продолжаем следствие. И пока еще слишком рано, чтобы на него наступать. Так что же раскопал твой парень?

– Тебе что-нибудь говорит имя Дарби Шоу?

Фельдман посмотрел на нее с улыбкой, задавая этот вопрос. Она стояла у стены.

Войлз помедлил с ответом.

– Да, – сказал он просто.

– Мой парень раздобыл дело о пеликанах, да и саму Дарби Шоу, которая сейчас сидит передо мной.

– Я опасался, что ее нет в живых.

– Нет, она очень даже живая. Они с Грантэмом нашли другой источник, подтверждающий факты, изложенные в деле. Это крупная сенсация, Дентон.

Войлз глубоко вздохнул и капитулировал.

– Маттис проходит у нас как подозреваемый, – сказал он.

– Магнитофон включен, Дентон, будь осторожен.

– Ладно, нам надо поговорить. Я имею в виду личную встречу. У меня есть кое-что для тебя.

– Добро пожаловать к нам сюда.

– Я согласен, буду через двадцать минут.

Редакторов ужасно забавляла мысль о том, что великий Ф. Дентон прыгает в свой лимузин и мчится к ним в «Пост». Они годами наблюдали за ним и знали, что он был великий мастер обращать свои поражения в победы. Он ненавидел прессу, и эта его готовность разговаривать на их половине поля и под их прицелами означала только одно: он укажет пальцем на кого-то другого. И наиболее вероятной мишенью был Белый дом.