Дело о плачущем призраке. Дело о беспокойном графе (СИ)

-- Ася, -- обратился он. – У меня к тебе огромная просьба: не говорит никому о гибели Саломеи Гольдберг. Ни отцу, ни брату. Ты провела ночь в постели и на улицу не выходила. Я бы мог соврать, что от этого зависит благополучие Арсения – мол, если ты проговоришься, его обвинят в убийстве. Но не стану, скажу тебе правду. У Арсения твердое алиби, ему ничего не грозит. Зато грозит многим другим. Не хочется омрачать память Льва Николаевича полицейским расследованием. Власти ухватятся за повод разогнать его почитателей, не пустив их попрощаться. А еще не хочется дарить шанс тем, кто делает карьеру на конфликтах и беспорядках. Я раскрою преступление сам, втайне от журналистов, и обязательно сообщу тебе результат. Ты заслужила знать, что же в действительности произошло. Главное, чтобы не узнали другие.

Девочка покраснела до корней волос и, опустив голову, пробормотала:

-- Вы из деликатности не напомнили, что я подбросила улики на Колебателей основ... будет ужасно, если из-за меня полицейские их арестуют. Знаете что, Александр Александрович? Я вам сейчас по-настоящему поклянусь самой страшной клятвой. Клянусь, что если проболтаюсь, то... то... то покроюсь веснушками с головы до пят, и они не исчезнут до самой старости. Вот!

Ася для наглядности ткнула пальцем себе в лицо и с облегчением выдохнула.

-- По мне, это было лишнее, -- улыбнулся Коцебу.

-- Нет, -- горячо возразила девочка. – Я изрядная болтушка. Меня от новостей так и распирает! А с клятвой больше шансов выдержать.

-- Спасибо, -- без тени насмешки поблагодарил Александр. – Я не забуду то, что тебе обещал. Ладно, я побежал.

И с присущей ему стремительностью адвокат переместился в переднюю – словно по воздуху пролетел.

-- Ты куда? – завопил Евгений, выскакивая вслед за другом на улицу с пальто в руках.

-- Да не ори на все Астапово, -- прошипел Коцебу. – Счастье, что князь, как и все подобные типы, феноменально самоуверен. Хочу проследить, куда он пойдет. Но прежде следовало проинструктировать Асю, а то она выдала бы все родным, и прощай, конспирация. Я боялся, что князь за это время скрылся. Ан нет, наш герой не спешит и даже не оглядывается.

Красилов завертел головой. Князя Георгия в пределах видимости не наблюдалось.

-- Где он?

-- Да вот же! Вот!

Александр указал вперед. Там, на дальнем конце улицы (если, конечно, череду убогих изб можно назвать улицей), стоял вполне приличный дом. Евгений хорошо его помнил: недавно выкрашенный, с резными наличниками, на общем фоне он радовал глаз. На крыльце расплывчато виднелась фигура. Дверь отворилась, фигура скрылась внутри. Остается верить, что у Коцебу орлиный глаз и он действительно опознал князя.

Немного подумав, Красилов сообразил.

-- Раз Колебатели основ и Арсений не виноваты, других кандидатов в убийцы просто нет, так? Поэтому ты теперь подозреваешь князя?

-- Я заподозрил его, едва увидев тело, -- спокойно поведал собеседник. – Не забывай, что он грузин.

От подобной логики Евгений просто опешил.

-- Послушай, Александр... я был уверен, в душе ты настоящий либерал. И вдруг – махровый национализм. По-твоему, грузин скорее способен на преступление, чем русский? Я понимаю, ревность, горячая южная кровь... но все равно так рассуждать нельзя.

-- Ты бывал когда-нибудь в Грузии? – вместо ответа осведомился Коцебу. – Я бывал. У них весьма интересная кухня. Огромное количество блюд из баранины. Вкус отменный -- у нас такого в лучших ресторациях не найдешь! Все потому, что мясо берется свежайшее, у только что забитого животного.

-- Ты мне зубы-то не заговаривай! – возмутился Красилов. – Отвечай по существу. При чем тут еда?

-- А при том, что одним движением перерезать барану горло в Грузии считается для мужчины истинной доблестью. Это мы стараемся забыть, что мясо недавно блеяло и гуляло по горам. В Тифлисе даже знатный человек не преминет похвастаться, что барашка выбрал и зарезал самолично, причем так ловко, что будущий шашлык не заметил собственной смерти.

Лишь тут до Евгения дошло.

-- Получается, князь легко мог зарезать Саломею, и она не успела бы от него убежать? И он не испачкался бы кровью, поскольку имеет большой опыт. Все сходится! Но если ты сразу это понял, зачем тратил время на Колебателей основ и Арсения, а сразу не сообщил Харламову, что убийца – Табидзе?

У Красилова даже сон прошел от возбуждения. Загадка решена, дело раскрыто! Остается арестовать злодея.

Адвокат флегматично пожал плечами.

-- Уверять вице-директора департамента полиции, что преступление совершил его агент, когда среди подозреваемых есть группа революционных художников и студент-либерал, -- занятие безнадежное. Сперва нужно доказать, как дважды два четыре, что они совершенно не при чем... и даже тогда нет уверенности, что полиция не подтасует улики. С князем мне нужно действовать наверняка, малейшая неточность приведет к катастрофе.