Дело о полянах Калевалы

В кабинете было светло и чисто, на окне, за полупрозрачной занавеской стоял пышный комнатный цветок. За окном шевелились лиловые волны сиреней. Пахло кофе и ирисками. Краснов глядел на отрешенную Лещинскую. Она была так близко, что можно было потянуться и взять ее за руку, развернув к себе нежной беззащитной розовой ладошкой. Час назад, на поляне, это было возможно. Здесь же все переменилось, они снова играли роли, строили из себя взрослых, умудренных жизнью людей, решающих сложные важные дела. Но где-то внутри и его, и ее жили невинные мальчик и девочка, еще способные резвиться и носиться по высокой траве.

Краснов с пронзительной грустью смотрел на ее руку. Повернулся настольный вентилятор, шевельнул Маринину косу, заплетенную баранкой на голове. Пахнуло яблоневым цветом. Она смотрела в сторону двери, ожидая коменданта. Ярослав приподнял руку, еще раздумывая, потянулся к Марине. В коридоре послышались приближающиеся шаги и голоса. Краснов отдернул руку и, переведя дух, раздосадованно отвернулся к окну.

Павлушин был действительно невысоким юношей, с не очень чистыми, связанными хвостом волосами. На плечах у него висели простенькие наушники, воткнутые в плеер, торчащий из кармана брюк. Он был очень бледен и затравленно переводил взгляд с Марины на Ярослава, пока Людмила Ивановна, красуясь, кратко знакомила их с его биографией.

— У нас не так-то много вопросов, — остановил ее Краснов. — Нас интересует, где ты был позапрошлой ночью?

— Я был с друзьями, — неуверенно ответил парень. — Все гуляли в тот вечер.

— А потом?

— Потом я остался ночевать у друга, потому что… ну, неудобно было поздно возвращаться в общагу. Петровна бы начала ругаться, — извиняясь, пояснил он.

— И у кого ты был? — спокойно спрашивал Краснов. Парень замялся, под столом ломая пальцы.

— У Оннёя, — он с каждой минутой терял самообладание.

— Телефон? — коротко приказал Краснов, буравя парня взглядом.

— Только бы он подтвердил, только бы подтвердил, я же просил… — парень задержал дыхание, когда Людмила Ивановна набрала домашний номер Хилиппина.

— Леена Викторовна? Это Людмила Ивановна, комендант общежития. Я бы хотела проверить кое-что. Позавчера ваш сын был дома? А, хорошо. А кто с ним был?

— Капец… мамаша сдаст… — Краснову буквально было слышно, как у парня бьется сердце.

— Да, спасибо большое, до свидания, — она укоризненно посмотрела на Павлушина. — Ну? Не было тебя там, говорят.

Парень задержал дыхание и побледнел еще сильнее.

— Рассказывай, что было на Ведьминой поляне, — без предисловий спросил Краснов, стараясь поймать его взгляд.

— Я слышал, как Юкки говорил Хейки, что они пойдут на Ведьмину поляну, — сдавленным голосом заговорил Эсти, опустив глаза в пол. — Юкки самоуверенный придурок, со своими придурошными шуточками…

— Он тебе насолил? — перебил его Краснов.

— Когда мы с сестренкой шли из школы, — быстро и тихо говорил парень, — на нас напала волчица — дело в деревне было, ранней весной. Сестренка маленькая совсем была, не могла убежать, и я ее защищал, пока не прибежали взрослые. На мне куртка была толстая, поэтому она меня не сильно погрызла. Я как-то на курсе рассказал об этом. А Юкки… он меня своей домашней овчаркой напугал… С тех пор все издевались только, никто не верил, что я волчицу отогнал. И когда я узнал, что они пойдут на Ведьмину поляну, я решил, что напугаю их.

— И что дальше? — спросил Краснов, когда парень остановился.

— Я пришел, они все пьяные, Лайне и Тамминен взасос целуются, — он презрительно скривил лицо. — Девчонки полуголые бегают… Я хотел к ним подобраться, но пока я крался, появился Гну…

— Григорий Николаевич, — подала голос Марина.

— И ты дождался, пока они уйдут, и вернулся назад? — закончил за него Краснов. Эсти кивнул, стараясь унять дрожь в пальцах.

— Господи, только бы он мне поверил…

— Сам Устинов как себя вел? — допытывался Краснов. — Он был зол, взволнован?

— Да почем мне знать? — провидец прислушивался к потоку хаотичных эмоций со всем тщанием, — Они там потом могли делать все, что угодно… — Сглотнув, он постарался ответить как можно спокойнее. — Да, он их… отругал и они стали собираться.

— Зачем ты меня обманываешь, парень? — строго, но без угрозы в голосе произнес Ярослав. — Знаешь, чем тебе это грозит? Ты же остался единственный подозреваемый. Мавра мертва и тебя не выгородит!

— Причем тут я? — он дернулся всем телом. — Я не знаю, что с ней стало!

— Как так? — следователь подался вперед. — Ты все это время сидел в кустах, видел, как ушла Маркова, как появился Устинов, как все ушли. Напрашивается два вывода — или ты видел, как кто-то из них разделался с Марковой, или сделал это сам.

— Старый черт, ты хочешь, чтобы я их заложил, что ли? — парень замялся на мгновенье, криво усмехнувшись, затем ответил. — Нет, никто из них не уходил до прихода Гну.