Дело о полуночном танце

И вновь спасибо тебе за интерес, проявленный к приключениям Владимира Корсакова! Если ты читаешь «Дело о полуночном танце» в момент выхода, то, скорее всего, уже познакомился с вышедшей в издательстве «Эксмо» первой «номерной» частью, «Тайный архив Корсакова». Этот рассказ, как и несколько его соседей по сайту «Литрес», не содержит спойлеров к магистральному сюжету и может читаться в любом порядке, как самостоятельное приключение, пока мы с издательством готовим второй официальный том, в котором сквозная линия будет продолжена, а часть вопросов получат свои ответы.

Пока же вернемся к сегодняшнему рассказу. «Дело о полуночном танце» — классический пример того, как история сама выбирает, куда поворачивать и какое настроение передавать. Рассказ родился из шутки — в сентябре 2024 я свалился с классической осенней простудой и задался вопросом: а почему сыщики в осенних детективах всегда бодры и здоровы? Почему бы не рассказать историю о том, как болезный Корсаков, шмыгая и чихая, сталкивается с очередным паранормальным злом? Даже юмористическое название придумал — «Дело о сопливом призраке».

Затем пришел образ — старый заросший сад и фонтан с танцующей статуей. Настолько атмосферный, что как-то тратить его на комическую историю не хотелось. В результате, первоначальный замысел сменил жанр на классическую готическую страшилку про нехороший дом. Отчасти, таким он и остался, но тут, как уже говорилось, история сама решила сменить вектор.

Конечно, можно было загнать ее обратно, в прокрустово ложе сюжета о мстительном призраке, вершащем возмездие из могилы, но чем дальше я писал, тем больше понимал, что это будет неуважением к теме и персонажам. Все же крепостное право — явно не та страница нашей истории, над которой стоит иронизировать или уравнивать злодея и жертву. В результате вместо ужастика получился, как мне кажется, довольно печальный детектив о том, что зло не всегда бывает наказано, а все, что мы можем сделать — это лишь немного облегчить участь жертвы, пусть и слишком поздно. Не люблю много размышлять над темами и мотивами историй из «Архива Корсакова» (все-таки, моя главная задача — написать увлекательное произведение о мистических расследованиях, без претензий на «задуматься»), но это, наверное, единственный случай, когда мне хочется это сделать.

Что касается реально существовавших прототипов, то судьба крепостной балерины — это амальгама всех печальных историй о жизни людей, волею случая ставших игрушками в руках своего барина. Не всем, знаете ли, везет, как Прасковье Жемчуговой.

Дом Репиных на набережной Мойки тоже частично основан на настоящем здании — дворце великого князя Алексея Александровича и прилегающем к нему Алексеевском саду, на которые я набрел, гуляя по петербургской Коломне.

Ну, а простудное состояние Корсакова — на простудном состоянии автора, да и любого другого человека, которому не посчастливилось заболеть осенью

Засим — позвольте выразить надежду, что эта небольшая история вам понравилась, и откланяться до следующих приключений Владимира Корсакова или доктора Фалька!