Дело о прекрасной эльфийке (СИ)

— Добрый день! — повторил хозяин. — Рекомендательные письма я уже приготовил, держите. Наставница Анастис обещала, что вы сможете дознаться до правды. Наверное, она вам уже рассказала в общих чертах… Но вы должны понять главное: я не верю в виновности Нитолироса. Да, я могу быть предвзятым, ведь Нит — мой младший брат, и я всегда любил его. Да, репутация у леди Виолин достаточно противоречивая. Но произошедшее не укладывается у меня в голове. Мы, Бурегаги, всегда помним о своей силе и никогда не поднимем руку на женщину. Если нужно, мы деремся. Но драться с женщиной? Этого не может быть. К тому же Нит очень серьезно относился к этому браку. Мы встречались с ним полгода назад. Он был счастлив тем, что нашел девушку, равную ему в понимании законов чести. Леди Виолин Вателли — из древнего рода Кшоронов, правда, из младшей ветви. Она очень сильная магичка… была. Она преподавала в Академии и не стремилась к замужеству, относясь к мужчинам не более, чем как к развлечению. Но мой брат — командор флота, и она ощутила в нем того, кто близок ей по духу. Они строили планы совместной экспедиции к Грозовым островам и дальше, в льдистые моря… Они были не столько любовниками, сколько друзьями и соратниками. И вот леди Виолин мертва, а моего брата обвиняют в убийстве. Да, пока негласно, но все думают об этом. Не знаю, что произошло на самом деле: роковое стечение обстоятельств или чья-то злая воля…

— Я слышала, что леди Виолин нашли в гостиной ее собственного дома с проломленной головой? — наконец-то решилась подать голос Астралия.

— Да. Причем Нит приходил к ней буквально за пару склянок до того, как нашли тело. И говорят, что он выбежал из покоев леди Виолин в большом возбуждении. Постарайтесь понять, что произошло!

— Наставница Анастис приказала мне то же самое, — серьезно ответила девушка. — И я постараюсь.

Глава 4

Глава 4

Карета умчалась на запад, а Иван, держа в одной руке саквояж, в другой — кота, зашагал на север.

Вокруг расстилались идиллические пейзажи, похожие на Южную Францию. Нет, Иван ни разу не был в Провансе и прочих таких романтических местах, но он любил трэвел-блоги с фотографиями ухоженных полей и словно нарисованных акварелью одиноких деревьев. Вдоль дороги шли посадки чего-то низкорослого и пушистого вроде декоративного можжевельника, только темно-бордового вперемежку с лиловым. Растущие ровными рядами кустики напоминали гигантские диванные подушки, правда, длиной в несколько километров. За ними золотился лес, а на самом горизонте бугрились сопки, которые тут, наверное, называют горами. Над всем этим великолепием по пронзительно-голубому небу плыли редкие невинно-пухлые облачка, солнце висело в зените и весьма ощутимо припекало.

Ивану стало жарко. Он пристроил саквояж на невысокую стенку из разнокалиберных булыжников, отделявшую дорогу от поля, посадил рядом кота и снял куртку. Кот сразу же устроился на ней, всем своим видом показывая, что будет резко против, если его понесут куда-то дальше.

— Что ж, ты прав, — задумчиво произнес мужчина. — Время обеденное. Почтовый поезд отправляется поздно вечером, так что ничто не мешает перекусить. Старушка что-то собрала нам с тобой в дорогу…

— Мрр! — ответил кот.

Иван не зря считал Кыса великолепным собеседником. Кот не болтал лишнего, очень редко первым начинал разговор, зато умел весьма удачно вставить утвердительное «мрр», вопросительное «мяу» или задумчивое «мрня?» Поэтому Иван любил разговаривать с котом, особенно когда нужно было обдумать что-то серьезное.

Пикник на обочине состоял из холодного вареного мяса, хлеба, сыра и яблок. Кот ограничился мясом, Иван сжевал несколько бутербродов и принялся задумчиво грызть яблоко.

— А ведь рыжая права. И наставница права. Вряд ли тут у каждого дознавателя, даже старшего, имеется собственный проводник. Значит, мы с тобой, Кыс, будем привлекать ненужное внимание. Всем будет понятно, что я не сам по себе мальчик…

— Мяу? — спросил кот.

— Вот тебе и «мяу»… и расставаться с тобой не хочется, и светить тебя не хочется…

***

Во время «романтического ужина» с наставницей Анастис Иван выторговал у нее возможность «пользоваться котом» в любой момент. Сделал это главным условием договора.

— Посудите сами, — открыто сказал Иван магичке. — Я для вас — способ решить ваши проблемы. А для мамы с бабушкой — единственный ребенок. Что будет, если я не вернусь с рыбалки? Они будут меня искать, дергать всех… Будут ждать и надеяться. Заплатят кучу денег водолазам, чтобы те прочесали дно. Потом потеряют и надежду. Бабушка, скорее всего, быстро умрет. А мама останется одна — без будущего, без поддержки… Видел я такие судьбы и таких женщин… Поэтому я хочу иметь возможность в любой момент вернуться в мой мир. За это обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вам.

— Вот так… по-честному, значит? — усмехнулась наставница Анастис. — По-честному — так по-честному. А если я не соглашусь или обману?

Иван пожал плечами:

— Тогда я просто ничего не буду делать. А при первой возможности повешусь.

— Даже так?