Дело о шаманском талисмане

 — Ой, какой красивый кулончик! — воскликнула она. — Вы только посмотрите, какая тонкая работа. Наверное, из слоновой кости. Откуда он взялся?

 — Из куртки.

 — А дай его мне, а? Тебе он все равно не нужен.

 — Зачем он тебе? — покосился на сестру Ромка.

 — Как зачем? Вымою и буду носить. Дашь?

 Лешка не сомневалась, что Ромка скажет: «Бери, конечно, что мне, жалко?» — но он вдруг спросил:

 — Ты считаешь, что он и вправду красивый?

 — Ну да.

 И тогда он задумался, сжал губы и выхватил у нее кулон.

 — Обойдешься. У тебя полно всяких побрякушек.

 От неожиданной обиды у Лешки потемнело в глазах.

 — Ну и пожалуйста. Но и ты попроси у меня чего-нибудь, я тебе так же отвечу, — проговорила она и быстро пошла прочь.

 Ромке стало стыдно, и он поймал сестру за руку.

 — Ладно, так и быть, можешь пока взять, но только не насовсем, а с отдачей, до первого требования.

 — Не надо, обойдусь, — гордо отказалась Лешка.

 Но Ромка насильно сунул кулон в карман ее джинсов. И в ту же секунду из скопившихся на небе черных туч хлынул холодный дождь, и Лешка, забыв об обиде, припустилась бежать к ближайшему дубу.

 Ромка побежал тоже, но споткнулся о какую-то железяку и растянулся на скользкой жиже. А вода противно заливалась за воротник, хлюпала в сандалиях. Поднимаясь, он обернулся и увидел на земле ту самую старую брезентовую куртку. Схватил, поднял ее над собой шатром и помчался за друзьями. Куртка оказалась почти непромокаемой.

 Тем не менее по дороге к дубу как Ромка, так и все остальные успели вымокнуть до нитки, поэтому пережидать под деревом дождь не имело смысла, и все побежали дальше. Лешка на бегу вдруг закашлялась, Ромка вспомнил, что у нее больное горло, и проявил великодушие — отдал куртку ей. А она пустила под свой «шатер» маленького Венечку, и так она добежали до поселка.

 Как только четверо друзей поравнялись с домом с мансардой, дождь по иронии судьбы кончился, снова выглянуло солнце, и застывшие на зеленой листве дождевые капли превратились в яркие изумруды. Венечка открыл калитку и бросил ставшую ненужной куртку в траву у забора, рядом с собачьей будкой. Затем друзья расстались. Венечка остался с Маргаритой Павловной и своим Дожиком, а Лешка, Ромка и Артем побежали домой сушиться и переодеваться.

 Нина Сергеевна напоила их горячим чаем, приговаривая, что эти дети ни одного дождя и ни одной лужи не пропустят, непременно во что-нибудь да вляпаются. Однако ворчала она только так, для порядка, а настроение у нее было прекрасным.

 Благодаря куртке, которой не пожалел для нее брат, Лешка сменила гнев на милость, а потому, обнаружив в кармане джинсов костяную поделку, не стала отдавать ее Ромке, а хорошенько помыла, нашла в своей шкатулке с бижутерией деревянный кулон на почти таком же кожаном шнурке и заменила им рваный. Надев кулон на себя, посмотрелась в зеркало. В это время к ней заглянул Ромка.

 — Красиво? — спросила она.

 — Так себе. И не забудь, я даю его тебе с отдачей.

 — А это видел? — Лешка показала Ромке фигу, а он скорчил рожу и убежал. 

Глава II. ПРОИСШЕСТВИЕ НА СТАНЦИИ

 Пообедав, друзья снова засобирались к Венечке. Но не успели выйти за порог, как он прибежал к ним сам, причем с жутко расстроенным лицом. Лешка первая заметила, что с ним что-то не так.

 — Что с тобой?

 — Мама мне звонила, только сейчас, велела немедленно возвращаться домой. Говорит, купила горящую путевку в Болгарию, и завтра вечером мы уже должны туда лететь, — чуть не плача, сообщил мальчик.

 — На море?

 — На море. Но мне так не хочется от вас уезжать!

 — А Дожик твой с кем же будет? — озаботилась Лешка.

 — С папой останется.

 Венечка опустил глаза, чтобы никто не заметил, что они блестят от слез, с преувеличенным вниманием стал протирать свои очки. А Ромка хлопнул его по слечу и грубовато-дружеским тоном сказал:

 — На море — это же здорово! И потом, это ненадолго, вернешься из Болгарии и снова приедешь к нам. К тому времени Маргарита Павловна вернется тоже, а если и не вернется, будешь жить с племянником.

 — Ты прямо сейчас уезжаешь? — спросил Артем.

 Венечка кивнул.

 — Прямо сейчас, электричка уже скоро. Я уже и вещи собрал, только за Дожиком забегу — и все.

 — Тогда мы проводим тебя до станции. Роман, собирайся.

 — А чего мне собираться, я всегда ко всему готов. — Ромка направился к двери, но до порога не дошел, остановился, а глаза его заблестели, и всем стало ясно, что он что-то задумал. — Лешка, Темка, слушайте! А давайте Веньку не до станции проводим, а до самой Москвы, а? Заночуем там, погуляем по городу. Я по дому соскучился и вообще... Сколько можно сидеть на одном месте?

 — В принципе я не против, — пожал плечами Артем и обернулся к Лешке. — А ты?

 — Как вы, так и я, — ответила Лешка, а про себя хитренько улыбнулась. Она сразу поняла, что скрывается за Ромкиным туманным «и вообще». Оно означало, что соскучился он вовсе не по дому, а по одной девочке по имени Лиза.