Дело о шепчущей комнате

– Проклятье! – ругнулся Корсаков, наконец дослушав Павла. – Признаю, я самонадеянный дурак, но ты-то! Ты же почти сделал правильный вывод, даже озвучил его! Но вместо этого оставил людей в еще большей опасности, чем они были!

– В каком смысле? – не понял Постольский.

– В таком, что, если бы Волков мог распространить свое влияние на весь дом, он давно бы это сделал. Но он на такое не способен. Самостоятельно. А значит, что среди оставшихся в усадьбе людей у него есть живой сообщник!

* * *

Коридор вывел их к массивным деревянным дверям. Шепот за ними стал почти оглушительным, заменив собой все мысли в голове Павла. Корсаков заметил его потерянный, отсутствующий вид и ободряюще сказал:

– Мы почти у цели. Пожалуйста, потерпи еще чуть-чуть.

Владимир распахнул двери и первым зашел внутрь. Постольский последовал за ним.

Даже в загипнотизированном состоянии Павел поймал себя на мысли, что помещение, открывшееся взору, обмануло его ожидания. Поручику представлялось огромное величественное пространство, в сравнении с которым даже храмовый зал Исаакиевского собора показался бы каморкой, и внушающее ужас своим великолепием существо, царящее под его сводами.

Вместо этого их ждала крохотная комнатка, душная и затхлая. Сквозь белесые бельма окон ее освещали блеклые солнечные лучи, в которых кружились хлопья пыли. Снаружи, как и в реальном мире, выла вьюга. Большую часть комнаты занимала старая кровать. В ней, почти сросшись со своим ложем, покоился ветхий старец с невозможно длинными волосами и бородой. Когда мужчины вошли в его обитель, человечек попытался сжаться и отпрянуть, но ему не хватило сил даже на этот бесполезный жест отчаяния. Морок, державший в своих цепких когтях Постольского всю дорогу сюда, отступил, будто и не было его.

– Жалкое зрелище, не так ли? – тихо осведомился Корсаков, заметив, что друг избавился от гипноза хозяина сна. Затем он сделал шаг вперед и уже очень громко, заставив старца поморщиться, произнес:

– Добрый день, Александр Васильевич. Прошу простить за вторжение, и позвольте представиться: Владимир Николаевич Корсаков. Прибыл сюда, дабы прекратить ваше излишне затянувшееся существование.

Лежащий Волков открыл рот, чтобы ответить ему, но смог выдавить из себя лишь сиплый стон.

– Я смотрю, вы совсем выбились из сил. Давно голодаете, не так ли?

Он перевел взгляд куда-то под потолок. Постольский проследил за его направлением – и с ужасом обнаружил распластанного на потолке корнета Раневского. Вид тот имел жалкий, но, судя по легонько вздымающейся груди и бегающим под закрытыми веками глазам, был еще жив.

– Провиантом запасаетесь, значит? – издевательски поинтересовался Корсаков. Он с силой топнул ногой – и Раневский, все еще в беспамятстве, рухнул вниз, на пол.

– Как ты это сделал? – удивился Павел.

– Мы в самом сердце сна, – ответил Владимир. – У кого больше сил, тот им и управляет. Благодаря тому, что ты принял на себя его гипнотический удар, господин Волков совсем выдохся. А вот я свеж и бодр. И теперь его сонное царство подчиняется мне.

Александр Васильевич предпринял новую безуспешную попытку что-то сказать. Корсаков, перекатив меж костяшек пальцев всегдашнюю монету, скосил на него глаза и лениво сказал:

– Не утруждайте себя, про вас я все уже понял, вы мне абсолютно неинтересны. А вот с вашим случайным сообщником пообщаться было бы любопытно. Хотя… Скорее уместно назвать его конкурентом. А то и узурпатором. Ведь он подкармливал ваше царство не по доброте душевной. Хорошая могла бы выйти дуэль, когда он пришел бы заявить свое право. И в этой дуэли я бы поставил не на вас. Конкурент моложе. Голоднее. Он уже сделал то, чего не смогли добиться вы – позволил теням выйти за пределы комнаты и охотиться в других помещениях. А посему – не будем терять времени.

Постольский услышал, как за его спиной скрипнули двери, через которые они вошли. Он обернулся – и увидел за ними знакомую гостевую комнату. Ту самую, где вчера вечером решил переночевать Корсаков.

– Возьми с собой Раневского, – попросил Владимир. – Ему вредно здесь оставаться.

– А ты что же? – взволнованно воскликнул Павел.

– А мне необходимо задержаться… – Корсаков адресовал Волкову одну из своих фирменных неприятных улыбочек. – Остались, так сказать, незавершенные дела. Но ты не переживай. Как видишь, выход мы нашли.

– Нет уж, – упрямо сказал Постольский. – Без тебя я не уйду!

– Уйдешь, – строго сказал Корсаков. – Тебе необходимо исправить нашу с тобой ошибку и защитить тех, кто остался в усадьбе. Поэтому слушай внимательно!

* * *

– Не вижу смысла больше ждать! – объявил Макеев. – Кажется, вьюга стихает. Это наш шанс.