Дело о шепчущей комнате

Он быстро чиркнул лезвием по ладони поручика. Постольский зашипел от боли, но не дернулся. Корсаков выдавил немного крови из раны, перевернул руку приятеля ладонью вниз и дал алым каплям упасть на пол. Дом вокруг них вздрогнул. Не затрясся, как при землетрясении. Скорее, Постольскому пришла на ум физиологическая реакция. Словно голодный человек увидел роскошно накрытый стол – и невольно сглотнул.

– Да, да, вот так! – довольно закивал Корсаков. – А теперь слушай его голос!

Он оказался прав. Уже знакомый шепот действительно возник в его голове – все то же нечленораздельное бормотание, в котором иногда слышались слова «дай», «есть», «кровь».

– Работает! – воскликнул Корсаков и указал куда-то позади Павла. Постольский обернулся – и увидел арку, которой раньше там не было. За проемом открылся очередной длинный коридор со множеством дверей. Прежде чем Павел успел понять, что происходит, ноги уже понесли его туда.

– Не пытайся бороться с ним слишком уж сильно, – сказал Корсаков, следуя за другом. – Но и не дай ему полностью подчинить себя. Следуй наитию, но слушай и мой голос тоже. Говори со мной. Не спи. Хотя… Получается, что ты спишь во сне! Забавно. Бьюсь об заклад, проснешься ты хорошенько отдохнувшим!

– Ты в курсе, что и вполовину не так остроумен, как хотел бы, – слегка заплетающимся языком поинтересовался Павел.

– Ты просто завидуешь, – невозмутимо отозвался Владимир.

– И все же, как ты здесь очутился? И кого мы встретим, когда достигнем логова?

– Ну с ответом на второй вопрос все просто. Мы встретим Александра Васильевича Волкова, прапрадеда нашего гостеприимного хозяина. Очевидно, старик безумно боялся смерти, а потому нашел в своих изысканиях оригинальный способ ее победить. Вместо того чтобы умереть, он уснул, а во сне – увидел свой дом и стал его частью. Все, что мы видим сейчас вокруг себя, – это отражение реальности. Отчасти – то, какой он запомнил усадьбу, отчасти – то, какой она является сейчас. Все это – под зыбкой пеленой сна.

Пока Корсаков говорил, они брели по странным бесконечным коридорам со множеством тупиков и поворотов. Заблудиться здесь было бы очень легко, но Постольского вел за собой шепот, становящийся все громче и ближе. У Павла даже не хватало сил, чтобы удивляться странной и жутковатой обстановке вокруг. Стены, то сдавливавшие коридор, то, наоборот, расходившиеся в разные стороны, трещали, будто стариковские кости. Потолки бесконечно тянулись вверх, скрываясь в густой, клубящейся тьме, которая иногда спускалась облаками вниз, покрывая пол под ногами, как туман. Те же метаморфозы происходили и с мебелью. Кресла и диваны изгибались под странными углами так, что ни один здравомыслящий человек не счел бы их удобными. В зеркалах отражались посторонние люди. Картины и портреты сонно шевелились, раз за разом разыгрывая одни и те же повторяющиеся сценки. Даже запахи отличались: одна комната пахла только что потухшими свечами, другая – сыростью и тленом, третья – сырой травой. Полы то становились мягкими, как ковер, то застывали холодным камнем. Постольский находил это абсолютно нормальным. Он поймал себя на мысли, что дом сейчас похож, скорее, на несвязный набор образов, рождающихся из спутанных мыслей в голове умирающего старика.

Корсаков же, наоборот, крутил головой с неподдельным интересом, то и дело задерживаясь, чтобы поближе рассмотреть заинтересовавший его странный артефакт чужого сна. Впрочем, говорить ему это не мешало.

– Отсюда же вытекает ответ на твой первый вопрос. Чутье подвело меня потому, что с комнатой нет ничего странного и необычного. Но когда человек в ней засыпает, она меняется местами со своим отражением в царстве снов старого Волкова. Так я и очутился в западне. Раз в несколько десятков лет Александру Васильевичу нужна подпитка – живой человек, которого можно высосать досуха и тем самым продлить свой сон. Пропавшие люди становились тенями – его слугами, которые обречены бесконечно скитаться по спящей усадьбе и искать пищу для господина. Та же участь грозила и мне. К счастью, комната перенеслась целиком, поэтому со мной в путь отправился весь мой арсенал. Но, как я уже говорил, его, увы, оказалось недостаточно, чтобы добраться до Волкова и разрушить его чары. Он сопротивляется. Мешает мне. Даже тебя вот материализовал непонятно где. Я ведь примерно представляю, где здесь находится копия гостевой комнаты, и ждал тебя в ней. Но тебя выкинуло совсем в другом участке сна.

– Это… не… Волков… – смог произнести Постольский, хотя его глаза закрывались, а голос не слушался.

– Так, Павел, внимание, не спим! – сказал Корсаков и пощелкал пальцами под ухом поручика. – В каком смысле «не Волков»?

– Это не он направил меня в другой участок сна. Я уснул не в гостевой комнате. Она ест людей наяву. Сила Волкова распространяется на весь дом, – выдавил Постольский, а затем заставил себя вкратце пересказать события, приключившиеся после исчезновения Владимира. Чем дальше он говорил, тем больше мрачнело лицо его друга.