Дело о «сломанных крыльях» (СИ)

В памяти всплыла чумазая физиономия Дирка, стоявшего с лопатой в руках в наполовину выкопанной яме – хитровато-загадочная, будто ему ведомы все тайны мира. Как он рассуждал, что жизнь – это комнаты с ловушками, и одна из них рано или поздно тебя убьет. А потом сказал, что нельзя сдаваться, что, возможно, всего один удар лопаты отделяет тебя от цели. Ну же, стоит еще копнуть, давай же, Тодд. Боже, это было совсем недавно, а как будто в другой жизни. В другой жизни они откапывали клад, ощущая себя Томом Сойером и Гекльберри Финном, в другой жизни жевали сэндвичи, касаясь локтями друг друга, в другой жизни Тодд впервые сказал Дирку, что он его друг.

Тодд открыл рот и, усилием воли победив сдавивший горло спазм, произнес такое, что удивило не только Фару, но и его самого.

– Полная херня. Твой источник сказал, кто руководил проектом?

– Полковник Скотт Риггинс. Но его отстранили, теперь там…

– Неважно. Надо связаться с этим чуваком. Он поможет нам найти Дирка.

– Но Дирк ведь…

– Я же сказал – полная херня. Если бы Дирк умер, я бы почувствовал. Потому что я его друг. Понимаешь?

========== Сны разума и бессонница души ==========

Сперва он убегал, спасаясь от каких-то агрессивных типов, подозрительно похожих на Буйную троицу, взбирался по лестницам, прыгая сразу через несколько ступеней, мчался по бесконечно длинным коридорам с множеством дверей и под конец так устал, что решил – хватит, с места он больше не сдвинется. В конце концов, что такого они могут ему сделать? В очередной раз подпитаться его энергией? Это нестрашно. Но боже, как же он устал. И плечо ужасно болит. Почему именно сейчас? Почему они никак не оставят его в покое? Хотя ему, наверное, рано сдаваться. Вон там впереди какая-то дверь, возможно, за ней он найдет спасение. Нужно сделать лишь шаг. Еще чуть-чуть. Сам же говорил Тодду, что единственный удар лопатой может отделять тебя от цели.

Шагнув вперед на ватных ногах, Дирк толкнул дверь и очутился на крыше какой-то высотки. Ветер взметнул волосы, швырнул в лицо горсть пыли, заставил прищуриться. Над зданием кружил вертолет, оглушительно стрекоча пропеллером, кружил прямо над троицей находившихся на крыше людей. Один из троих неподвижно лежал на боку в неудобной позе, и по некоторым признакам можно было понять, что жизнь покинула эту бренную оболочку; второй сидел чуть поодаль, скорчившись и спрятав голову между колен; третьим же был мальчик. Щуплый пацан лет двенадцати с аккуратной стрижкой и тонкой шеей, нелепо торчащей из широкого ворота куртки, которая была ему явно велика. Он не прятался – сидел рядом с мертвецом, задрав голову, глядел на вертолет, и в свете прожекторов его лицо блестело от влаги.

«Но ведь дождя нет, – отчего-то подумал Дирк. – Почему у него лицо мокрое?» И проснулся.

Первой мыслью было: «При чем тут дождь, мальчик ведь плакал. Я плакал». Шум пропеллера никуда не делся, просто стал тише и шуршал где-то там, под потолком. Ясно. Одна из тех полностью изолированных камер, которые находятся вне системы центральной вентиляции. Потому что некоторые «клиенты» здешнего заведения повадились сбегать через вентиляционные шахты. Так было пятнадцать лет назад, по крайней мере. А повесить в камерах сплит-системы слишком затратно, у конторы вечно нет денег, вернее, денег вечно не хватало на их проект, так что допотопные потолочные вентиляторы остаются единственным спасением от жары.

Какое-то время он лежал, бездумно глядя на вращающиеся лопасти и прислушиваясь к собственным ощущениям. Ощущения откликались дурными голосами, особенно усердствовала голова, в которой кто-то чумазый с диковатой улыбкой со всей дури колотил по барабанам и правое плечо – внутри тупой ноющей боли словно бы вспыхивали огненные искры. Дирк с ностальгией вспомнил тот пакетик с лекарствами, который ему выдали в больнице вместе с памяткой о том, куда и во сколько приходить на перевязки. Он благополучно забыл все это в приемном отделении, пока забалтывал симпатичную медсестричку, готовившую его документы к выписке. Потом он увидел Тодда и унесся на крыльях эйфории в неведомую даль, а позже они втроем сидели в кафе, и Тодд вышел в туалет, а Дирк ощутил знакомое шевеление внутри, зарождающееся всякий раз, когда Вселенная кидала его в гущу событий, почти всегда неприятных, опасных и травмирующих, и вышел на улицу. Там его ждали. Тот молодой ЦРУ-шник, который был с Риггинсом. О да, дорогая Вселенная в своем репертуаре, кто бы сомневался. Руку, к счастью, левую, мягко, но настойчиво взяли на излом, а самого его втолкнули в черный неприметный фургон, дежуривший на углу. Потом был укол иглы и темнота. Прямо классика жанра.