Дело о стройной тени

— Я сказала, что, если заинтересованное лицо хочет говорить со мной, я встречусь с ним в Лас-Вегасе в среду, четвертого числа, и приеду туда вечерним поездом из Лос-Анджелеса. Я заявила, что не собираюсь обсуждать дела с посредниками. Я сказала, что знаю, кто хочет купить акции, и, если он желает вести со мной переговоры, может прислать мне сто долларов наличными на возмещение расходов, и я встречусь с ним в Лас-Вегасе.

— А потом?

— Я повесила трубку, не дожидаясь ответа.

— Вы получили деньги?

— Да, на следующий день мне домой принесли конверт с пометкой «Расходы на Лас-Вегас». В нем было пять купюр по двадцать долларов.

— Благодарю вас, — сказал Мейсон. — У меня все.

Гамильтон Бергер подошел к свидетельнице.

— Вы положили эти деньги в кошелек?

— Часть из них. Сколько-то я потратила на билет до Лас-Вегаса.

— Вы не сказали, что тот человек назвался Видалом, — упрекнул ее Бергер.

— Вы же не спрашивали, — ответила свидетельница. — Я сказала, что многие пытались заполучить мои акции, и у меня есть основания полагать, что некоторые представляли интересы моего бывшего мужа. Я не входила в детали, потому что вы не спрашивали.

Мейсон улыбнулся присяжным.

Гамильтон Бергер и Раскин опять зашептались.

— У нас все, — неожиданно объявил Бергер.

— У нас тоже, — сказал Мейсон.

Судья Сеймур взглянул на часы.

— Ну что ж, господа, у нас всего пятнадцать минут до перерыва. Защита может начинать выступление?

— Мы готовы, — отозвался Мейсон.

— Подождите секунду, — вмешался Гамильтон Бергер и опять зашептался с Раскиным. Затем повернулся к судье: — Хорошо, начинайте. Остальные доказательства мы представим в процессе предъявления контрдоказательств.

— Приступайте, мистер Мейсон, — сказал судья Сеймур.

Мейсон улыбнулся судье и объявил:

— У защиты нет никаких доказательств, Ваша Честь. Предлагаю перейти к прениям.

— Что?! — вскричал Гамильтон Бергер.

— Защита отказывается от выступления, — повторил Мейсон. — Предлагаю перейти к прениям.

— Хорошо, — сказал судья Сеймур, — господин окружной прокурор, можете начинать.

— Но мы не хотим сейчас начинать прения, — ответил Бергер. Он взглянул на часы. — До перерыва осталось всего несколько минут, я бы предложил, чтобы заседание было отложено до двух часов. Возможно, мы захотим начать дело заново.

— И это тот самый окружной прокурор, — усмехнулся Мейсон, — который так стремился не затягивать дело и заботился о деньгах налогоплательщиков! Я готов. Почему бы нам не начать прения?

Судья Сеймур улыбнулся и сказал:

— Учитывая спорость, с которой движется дело, десять минут не повлияют ни на расписание Суда, ни на налоги. Суд объявляет перерыв до двух часов. Обвиняемая остается под стражей, присяжным напоминаю о предписании Суда не обсуждать дело между собой, не позволять обсуждать его в вашем присутствии, не выражать каких-либо мнений. Заседание возобновится в два часа.

Гамильтон Бергер возмущенно взглянул на Мейсона, встал и, протиснувшись сквозь толпу, вышел из зала.

Раскин задержался, с кривой улыбкой взглянул на Мейсона и отправился следом.

— Что случилось? — спросила Дженис Вайнрайт.

— Я играю в азартную игру, — объяснил Мейсон, — ставка — ваша жизнь и свобода, но ничего другого нам не остается. У меня не было времени посоветоваться с вами, да я и не хотел. Если бы мы начали перешептываться, присяжные сразу поняли бы, что мы в чем-то не уверены. Оставался один выход — вести себя так, словно я ничуть не сомневаюсь в вашей невиновности и оставляю все в руках присяжных.

— Я думаю, вы поступили правильно, — согласилась она. — Это значит, что мне не нужно давать показания, да?

— Да, теперь давать показания вам не придется.

— Слава Богу!

— Все будет хорошо, Дженис! — улыбнулся Мейсон.

Полицейский, который подошел, чтобы увести Дженис, ободряюще улыбнулся.

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк отошли в уголок, ожидая, пока публика покинет зал заседаний.

— Это была рискованная игра, — сказал Дрейк.

— Без риска не выигрывают, — ответил Мейсон.

— Но отпечатки шин — они по-прежнему обвиняют, — сказал Пол.

Мейсон только улыбнулся в ответ:

— Бомба Гамильтона Бергера обернулась хлопушкой.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, его хватит удар, — сказала Делла Стрит.

— Еще ничего и не было. Подождите начала следующего заседания, — пообещал Мейсон. — У меня есть план. Если он сработает, Бергер сгрызет себе все ногти.

15

Ровно в два часа дня началось дневное заседание.

— Высокий Суд, — объявил окружной прокурор Гамильтон Бергер. — Обвинение хотело бы возобновить слушание дела.

Судья Сеймур отрицательно покачал головой:

— Господин прокурор, у обвинения была возможность, но оно ею не воспользовалось. Вы заявили, что представите оставшиеся доказательства в процессе предъявления контрдоказательств. Защита отказалась от выступления, контраргументов не будет. Представление доказательств закончено. Вы готовы начать прения?

— В таком случае, — заявил Гамильтон Бергер, — мы просим Суд отложить дело до завтрашнего утра, чтобы у нас была возможность подготовиться и прениям.

Судья Сеймур взглянул на Перри Мейсона:

— Защита не возражает?