Дело о заикающемся троцкисте (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)

- Вы, господин завхоз, настолько погрязли в своих канализационных проблемах, что не знаете любимой истории Обнорского? Ладно, не знаю как вам, а мне работать надо. Как я понимаю, картриджей для принтера мне теперь не видать, поскольку наш благородный завхоз спустил все казенные деньги в фонд борьбы с детской наркоманией... Тоже мне, Сорос!

И он вышел, саданув дверью, А я вскочил.

- Да что за Ерш? Что за история?

- А ты чего, и правда - все казенные деньги профукал?- поинтересовался Зудинцев.

- Гады, объясните же, в чем дело?

Повзло почесал нос:

- Ерш, Леша,- это кидала с Гостинки. Его Обнорский, когда еще в "молодежке" работал, собственноручно за шкирку поймал. На суде свидетелем был. Ну тот ему всенародно и пообещал: выйду, мол, на волю и так тебя кину век помнить будешь.

- Вот и вышел, надо полагать,- хихикнул Соболин.- Ну а ты, видно, под раздачу и попал.

- Михалыч, я должен его найти!- сказал я Зудинцеву, понимая, что помощи больше мне просить не у кого.

- У-у, ищи ветра в поле... Я, конечно, справки наведу, но, честно говоря, шансов ноль.- Он взял у меня медаль и стал рассматривать, как редкую драгоценность.- Все по-честному... Пятьсот восемьдесят шестая проба... Чистая медь - можно на "Апрашке" втюхать. Рублей за тридцать...

Я глухо застонал. Соболин изобразил участие:

- Ты хоть выяснил, что за хата?

- Снял у бабки с Московского вокзала на три дня. Она его два раза только и видела - пока я колеса менял, он ей и ключ успел отдать... Она говорит: сел на поезд и уехал в Чечню...

- Ну понятно, Родину защищать...- фыркнул Зудинцев.

- Обнорский не переживет,- вздохнул Повзло. Ему было жалко Обнорского.Если, конечно, это действительно Ерш...

Тут открылась дверь, и вошла Ксюша.

С ней вошел новый аромат, гораздо лучше утреннего. Его источником был газетный сверток, который она держала в руках.

- Первый вкусный запах за весь день!..- сказала она.- На охрану передали - для руководства. Коль, кого за пивом пошлем?

- Какое пиво в разгар рабочего... Ого!..- Повзло извлек из свертка огромную вяленую рыбину.

Тут приступ хохота сразил Зудинцева. Сквозь смех он выговорил:

- Ерш! Беломорский! Вкуснотища-а!

И я, бормоча проклятия, выбежал из кабинета. А вдогонку мне несся голос Соболина:

- Лех, если ты за пивом - мне светлого, банки три!

***

Понедельник был ужасен. Спать в эту ночь я не мог, и, несмотря на грязные намеки Горностаевой, оборвавшей мне телефон, я провел ее в самых злачных местах Петербурга, пытаясь нащупать следы этого поганца. Первым делом я оторвался на ничего не понимающем Будде. После нескольких оскорблений действием, которые я ему незамедлительно нанес, он сказал мне все, что знал. Знал он, как выяснилось, только то, что Ерш был в некотором роде звездой преступного мира и легендой Невского проспекта одновременно. И что он недавно вышел после отсидки.

Проститутка Гортензия, которая в этот вечер была на больничном, то есть отходила после бурно проведенной ночи в забегаловке на "Ланской", встретила меня ласково и тоже сказала все, что могла.

К сожалению, ничего членораздельного (как бы сомнительно это ни звучало по отношению к проститутке) я не услышал - она уже основательно догналась по старым дрожжам. Поэтому мне пришлось ограничиться двумя ударами в морду ее сутенеру, который предложил мне "пройтись в туалет с этой леди", и уйти ни с чем. Исключая легкое моральное удовлетворение и нытье в правом кулаке.

С утра, обложившись архивными документами и чашками с холодным кофе, я сидел за своим столом. Первой появилась Лукошкина.

- Что?- несколько истерично поинтересовался я.

- Леша, мне завтра в Москву лететь - давай деньги на билеты!

- Анечка, сейчас нет,- сдерживаясь изо всех сил, проговорил я.- Заплати из своих, я потом компенсирую.

- Ну-у, начинается... Пусть Обнорский с тобой разбирается.

Дверь закрылась, и я попытался погрузиться в документы, но тут же зашел наш ловец малолеток.

- Скрипка,- решительно сказал Каширин,- гони деньги на агентессу - в "Прибалтийской" серьезное дело наклевывается...

Не поднимая головы, чтоб не убить его одним взглядом, я тихо сказал:

- Денег нет. Купи ей мороженое.

- Щас!.. Может, мне ее в "Макдоналдсе" гамбургером угостить? Это же такая женщина, Леха...

- Нету!!!- проревел я и схватился за бюст Дзержинского.

- Все,- оскорбился Родик.- Срываешь операцию. Высылаю Обнорскому "молнию".

Я вскочил и, подбежав к двери, попытался ее запереть, но не успел - в кабинет вплыла Железняк, и, конечно же, с самым решительным видом.

- Замок чинишь?- поинтересовалась она.- Меня Глеб прислал сказать, что бумага кончается и картридж...

- Знаю!!!- заорал я так, что задрожали стекла.- Все знаю! И картридж, и мыло, и агенты, и понос, и золотуха - НЕТУ! Нету у меня денег!

Возможно, я был вне себя, но потомка революционного матроса это не тронуло, и она пожала плечами:

- А кому сейчас легко? Короче, он сказал, что Обнорский...

Ее речь прервал мой демонический хохот:

- Меня поставит к стенке! Но не расстреляет!!!- Я выпихнул ее из кабинета.- Потому что денег на патроны у меня нету! И все!