Дело очаровательной попрошайки

— Это технические мелочи… — И повернулся к лейтенанту Трэггу: — Было ли видно, что с этой трубой что-то делали после того, как вы ее впервые увидели, лейтенант?

— Труба была в полном порядке.

— А следы инструмента, замеченные вами в тот раз, — похожи ли они на те, которые вы видите в настоящее время?

— Они выглядят совершенно такими же.

— Очень хорошо, я принимаю трубу в качестве вещественного доказательства, — объявил судья.

— Приступайте к перекрестному допросу! — бросил Мошел Мейсону.

Мейсон поднялся и подошел к лейтенанту Трэггу:

— Изучили ли вы отметины, оставленные на металле трубы инструментом, через увеличительное стекло?

— Нет, сэр, поскольку я раздобыл эту трубу как раз перед тем, как отправляться в суд. Я подумал, что в случае необходимости мы можем это проделать на месте.

Лейтенант Трэгг улыбался нежно-нежно.

Мейсон достал из кармана увеличительное стекло, внимательно разглядел через него вмятины от гаечного ключа на трубе, потом передал и трубу, и стекло лейтенанту.

— Прошу вас теперь как следует вглядеться в эти следы, — сказал он.

Лейтенант Трэгг медленно поворачивал трубу под увеличительным стеклом, и вдруг все увидели, как он замер.

— Что-то увидели? — спросил Мейсон.

— Мне кажется, — осторожно ответил Трэгг, — что здесь имеется свидетельство того, что на одной из щек гаечного ключа существует либо раковина, либо зазубрина.

— Так что можно будет опознать тот инструмент, при помощи которого эта труба была отсоединена?

— Пожалуй, — согласился Трэгг.

— В таком случае, вы признаете, что проглядели весьма существенную улику?

Трэгг заерзал на месте и довольно невнятно пробурчал, что улика теперь находится перед судом.

— Благодарю вас, — сказал Мейсон, — у меня все.

— Обвинению нечего добавить, — заявил Мошел.

— Будет ли выступление защиты? — спросил судья Кайл. — Во всяком случае, можно сказать, что дело против обвиняемой в какой-то мере обосновано.

— Защита будет выступать, — спокойно объявил Перри Мейсон. — В качестве первого свидетеля я вызываю Гораса Шелби.

— Кого? — подпрыгнул на месте Мошел.

— Моим первым свидетелем будет Горас Шелби, — повторил Мейсон.

— С разрешения суда, это является полной неожиданностью для обвинения, — заговорил Мошел. — Могу ли я попросить сделать перерыв на пятнадцать минут? Я намерен доложить о ходе расследования лично окружному прокурору.

— Хорошо, я даю вам эти пятнадцать минут, — согласился судья Кайл, — ибо дело и правда принимает неожиданный поворот.

Когда судья вышел из зала, Мейсон повернулся к Дафнии.

— Дафния, — сказал он, — вам тоже следует приготовиться к неожиданностям. Я не стану вам ничего говорить о том, что последует дальше. Пусть это явится для вас сюрпризом… Они станет следить за вашей реакцией. Пускай все увидят ваше удивление.

— Вы и вправду вызываете сюда дядю Гораса в качестве свидетеля?

Мейсон кивнул.

— Ох, не делайте этого!

— Почему?

— Потому что они его схватят и снова спрячут в тот ужасный санаторий. Они…

— Вы, наверное, считаете меня новичком в подобных делах, Дафния? Я заставил трех врачей-психиатров обследовать мистера Шелби, один из них сделал это вчера поздно вечером, двое других — сегодня утром. Ваш дядя спокойно спал. Он превосходно себя чувствует. Все трое нашли его абсолютно здоровым во всех отношениях, никаких психических отклонений от нормы у него не обнаружено, вы не представляете, как это его обрадовало. Эти врачи-специалисты — звезды в своей области. Самое большее, что может представить Борден Финчли, — это заключение обычного терапевта и того типа, который заведует санаторием. Кстати, им вплотную занялся доктор Олм, и я сильно сомневаюсь, что «Гудвилл» просуществует дольше недели. Ну а мистера Шелби обследовали специалисты и признали его нормальным.

— Господи, до чего же я рада! Вы даже не представляете!

— Вы его любите, да?

— Я его и уважаю, и восхищаюсь им, мистер Мейсон.

— Ну что же, Дафния, мы подождем несколько минут, а потом, как мне кажется, положение начнет меняться к лучшему. Посидите здесь, Дафния, и ни с кем не разговаривайте. Я вернусь через пару минут.

Мейсон двинулся к тому месту, где сидел Пол Дрейк:

— Ну как, твои люди следят за всеми объектами?

Дрейк кивнул.

Мейсон потянулся и зевнул.

— Положим, ты знаешь, что делаешь, Перри.

Мейсон рассмеялся:

— Скажи, у меня уверенный вид?

— Такой, как будто у тебя на руках все четыре туза.

— Это замечательно. В действительности у меня лишь две пары, при помощи которых я рассчитываю сорвать банк.

— И знаешь, Перри, я почти не сомневаюсь, что у тебя это получится!

— Будем надеяться.

Вдруг в зал энергичными шагами вошел Гамильтон Бюргер, окружной прокурор, и Мошел сразу же отвел его в сторону.

— Видишь, что я имел в виду? — засмеялся Мейсон. — Мошел позвонил своему шефу, ну и тот сразу же примчался самолично проверить, что здесь творится.

Судья Кайл вернулся на свое место, объявил, что заседание продолжается, и сказал:

— Я вижу, что сам окружной прокурор явился в суд. Вас заинтересовало дело, мистер Бюргер?

— Весьма, ваша честь. Я намерен с большим вниманием следить за развитием событий.

— Могу ли я спросить почему?