Дело одинокой канарейки

– Обрати внимание: в твоей фразе прозвучали слова «сказал» и «подтвердила», что означает, что это не очевидный факт, а субъективное мнение двух различных людей.

– Ну и что? А если они оба говорят об одном и том же?

– Во-первых, они, вполне вероятно, говорили о разных вещах, а во-вторых, они могли лгать, заблуждаться, то есть не сообщать тебе истинного факта.

– Что тогда, по-твоему, истинный факт?

– Факт – это то, что не зависит от твоей логики, воли или сознания...

– Гегель, – раздраженно провозгласила Даша, подумала и добавила:

– Карла Марла.

Петрова отмахнулась.

– И тем не менее. Отталкиваться мы можем только от этого. Отсюда и возникает наш главный вопрос...

– Где Кока закопал найденный клад? – радостно докончила фразу Даша.

Петрова озадаченно посмотрела на нее, словно не понимая, как такая идея может прийти разумному человеку в голову.

– Да нет, конечно! Главный вопрос, вопрос, на который нужно прежде всего искать ответ: зачем Макеев пришел в банк?

Даша растерянно захлопала глазами.

– Какая нам разница, зачем он туда пришел? Деньги на билет снять!

– Кока не жил в Чехии, и вряд ли у него был счет в местном банке...

– Ну хорошо, поменять сто долларов на билет.

– За это не убивают. То есть за это, конечно, убивают, но не в банке средь бела дня. Для того чтобы начать стрелять в банке, нужны очень веские основания. Кто был тем человеком, который его застрелил? Ну, кроме того, что он был турком?

Даша развела руками:

– Понятия не имею... Я его видела пару секунд. Не больше... Турок как турок. – Заметив пробежавшую по Анечкиному лицу тень, поспешила добавить:

– Ну, или араб как араб.

– Значит, никаких особых примет ты не заметила? Рост, возраст?

Прикрыв глаза, Даша вспоминала. Прошло несколько секунд.

– Возраст? – она снова распахнула глаза и сосредоточенно уставилась на стену. – Как можно возраст определить с такого расстояния?

Аня начала терять терпение.

– Но ведь этот человек стрелял! Кроме того, по логике вещей убийца был вообще единственным, кого можно было в тот момент рассмотреть, ведь все остальные лежали, а он стоял...

Даша чуть не плакала.

– Да, но в эту секунду на моих руках умирал близкий человек! Неужели ты думаешь, что в таком состоянии я способна присматриваться к посторонним мужчинам! – В расстройстве она принялась грызть ноготь на большом пальце. – Ну, не знаю... Относительно не старый. Роста... не большой, не маленький...

– Не худой, не толстый, – с усмешкой докончила Аня.

Даша вспыхнула.

– Если тебя это так интересует, могу позвонить в полицию и спросить, не узнали ли они чего-то нового. Может, остальные свидетели сообщили им точные цифры и размеры. – Она посмотрела на часы. – Вот прямо сейчас и позвоню.

Петрова поспешно отодвинула от подруги телефон и для надежности прижала трубку рукой.

– Рыжая, ты совсем плохая. Если ты действительно хочешь найти то, что ищешь, даже если этого в природе не существует, то главное – сохранять индифферентность. Представь себе на секунду, что дела обстоят именно так, как ты рассказываешь...

Молодая женщина возмущенно раскрыла рот, чтобы выдать очередную партию возражений, но Аня решительно ее оборвала:

– Будешь меня перебивать, я до ночи не закончу. Так вот, если Кока и вправду нашел нечто ценное, то желающих посоревноваться с тобой в спортивном ориентировании будет немало. И люди они, по крайней мере, часть из них, судя по Кокиному концу, довольно серьезные. Тот человек, что в банке; наверняка заметил, как Макеев перед смертью тебе о чем-то рассказывал, и где гарантия, что он уже не передал эту информацию своим сообщникам? Если за тобой будут следить – это полбеды, а если они окажутся нетерпеливыми?

– Что ты имеешь в виду? – пробормотала Даша и невольно поежилась.

Широко улыбнувшись, Аня похлопала подругу по руке:

– Один из древнейших способов получения информации – допрос с пристрастием.

– В том смысле, что иголки под ногти загонять?

– И это в лучшем случае.

5

Даша уныло гоняла ножом хлебные крошки по столу. Ей почему-то вспомнилось посещение музея пыточных инструментов в Зальцбургском замке. Кресла, утыканные иглами размером с авторучку, костедробильные машинки, станки для растягивания человека до любой желаемой длины...

Особое впечатление на нее произвело приспособление для наказания коварных соблазнителей. Не сообразив, по понятным причинам, что это такое и как сие использовать, она попросила смотрительницу, сушеную старую деву, объяснить предназначение странного инструмента.

Старушка с нескрываемым удовольствием поведала все, вплоть до мельчайших подробностей. Стоящие рядом мужчины покрывались испариной, вскрикивали и автоматически скрещивали руки в районе бедер, словно футболисты в стенке. Женщины, напротив, выказывали повышенный интерес, в их глазах читалось плохо скрываемое одобрение.

– А что делали с неверными женами? – вдруг подал тоненький голосок кто-то из мужчин.

– Да, а в самом деле? – зашумели остальные. – С женщинами-то что делали?

Старая дева смерила их нехорошим взглядом и неопределенным жестом обвела окружающие экспонаты:

– Все остальное. – После чего вернулась на место.