Дело рыжеволосой непоседы

Оба автомобиля медленно катили по горной дороге, пока не достигли вершины, где свернули на Малхолланд-драйв. Когда они проехали еще несколько ярдов, огни, горевшие на фасаде ресторана «Горная корона», окрасили капли дождя в голубое и красное.

Мейсон припарковал машину неподалеку от входа. Эвелин, объехав дом, поставила свою колымагу на стоянке, отведенной для машин обслуживающего персонала.

Вбежав в ресторан с парадного входа, Мейсон чуть не сбил с ног Джо Падену.

– Привет, Джо! – сказал адвокат. – Погода в самый раз для уток и прочих водоплавающих.

– Ненавижу слякоть! – сердито отозвался Падена. – Что бы этому дождю зарядить часиков этак с двух ночи и заткнуться где-нибудь в десять-одиннадцать утра? Так ведь нет же! Он начинается в шесть, семь, восемь, девять часов и льет беспрерывно, пока Джо Падена не закроет свою лавочку. И утром, глядишь, снова ярко светит солнышко, на небе ни облачка. А всю нашу еду хоть выбрасывай. Сегодня я собирался подать свое фирменное блюдо – жареную говядину на ребрышках. Хочешь узнать, что у нас завтра будет на ленч? Скажу. Холодная жареная говядина. А послезавтра – мясной салат с той же самой говядиной. В такие вечера, как этот, уйма продуктов пропадает зря. И выручки, считай, никакой. Когда льет дождь, никто не ездит по этим дорогам.

– Да, плохо, – посочувствовал Мейсон.

В ресторан через боковую дверь вошли Эвелин Багби и Делла Стрит. Джо Падена выразительно посмотрел на часы.

– Она опоздала, – сказал Мейсон, – но винить в этом следует меня. Как тут у нее получается?

– Неплохо. Сегодня днем Эвелин очень хорошо работала. Симпатичная девушка. Знает, как нужно улыбаться, чтобы получить хорошие чаевые. У нас ведь как? Будешь улыбаться шире, чем следует, начнут приставать. Поскупишься на улыбку, останутся недовольны. А клиенту ведь надо угодить. Поэтому я не устаю повторять своим девчонкам: следите за собой и за клиентами. Пока гости свеженькие, не давайте себе и секунды отдыха. Пусть видят, что вы страшно озабочены. К женщинам не пристают, если они заняты делом. А вот когда гости выпьют, размякнут, можете сбавить темп. Пусть все останутся довольны – это повышает доходы заведения и чаевые официантов… Нет, как ни крути, Эвелин – девушка славная.

Мейсон бросил взгляд в сторону Деллы и Эвелин.

– Поужинаете? – с надеждой спросил Падена.

– Прости, Джо, мы только что из-за стола.

Падена изобразил на лице обиду, демонстративно пожав плечами.

– Но я не откажусь от пары стаканчиков горячего рома в твоем баре, – поспешно добавил Мейсон.

– Прекрасно.

– Знаешь, Джо, я хотел бы поговорить с Эвелин…

– Тогда не пей, – перебил Падена. – Будешь пить за разговором – создашь ей дурную репутацию. Если хочешь поговорить с девушкой, ступай с ней в ее комнату. Закончишь, возвращайся и дуй свой ром сколько угодно.

– Хорошо, – согласился Мейсон.

Он подошел к стоявшим поодаль девушкам.

– Эвелин, я хотел бы обсудить с вами кое-что, – сказал адвокат. – Джо говорит, что для этого нам лучше воспользоваться вашей комнатой. И тут он, пожалуй, прав. Я объяснил ему, что в опоздании вашей вины нет.

Эвелин кивнула и направилась через полупустой зал к веранде, по крыше которой барабанил дождь. О существенном улучшении погоды мечтать, похоже, не приходилось. Открыв дверь, Эвелин спустилась по лестнице на один пролет, повернула налево на галерею и, пройдя до самого конца, остановилась.

– Добро пожаловать в мою келью.

Мейсон пропустил вперед Деллу, но тут же ворвался следом и, схватив мисс Стрит за запястье, оттолкнул ее к стене.

– В чем дело, шеф? – изумилась Делла.

Мейсон указал на громадное окно, занимавшее большую часть восточной стены.

– Что тут происходит? – спросила появившаяся на пороге Эвелин Багби.

– Окно, – с тревогой сказал Мейсон.

Эвелин пересекла комнату и, потянув шнур, задернула шторы.

– Вы это делаете в первый раз? – поинтересовался адвокат.

– Закрываю окно шторами? Да. Вообще-то, мистер Мейсон, снаружи в это окно заглянуть невозможно, разве что кому-нибудь придет в голову мысль подставить ящик или что-нибудь в этом роде. Но там такой крутой обрыв, что…

– Тогда зачем шторы, если заглянуть невозможно?

– Если уж на то пошло, скажу: со строительной площадки, той, что ярдах в ста отсюда, можно кое-что разглядеть, особенно в бинокль. Только знаете, когда ведешь такую жизнь, какую приходится вести мне, забываешь о девичьем стыде. Я терпеть не могу, когда на меня пялятся во все глаза, размазывая по стеклу слюни, но если кому-нибудь взбредет в голову понаблюдать за тем, как я раздеваюсь, с расстояния в сотню ярдов, почему бы не доставить человеку за такие труды столь невинное удовольствие?

Она рассмеялась.

На лице Мейсона не дрогнул ни один мускул.

– Покажите, где вы нашли револьвер.

Эвелин выдвинула ящик комода.

– Когда я нашла револьвер, тут лежало гораздо меньше вещей. Но теперь прибавилось. Я ведь почти истратила ту сотню долларов, которую позаимствовала у вас, мистер Мейсон.

– Эвелин, вы сейчас подниметесь наверх и займетесь своей работой. Но затем вам придется ответить полиции на несколько вопросов.

– Каких вопросов?