Дело сердца. 11 ключевых операций в истории кардиохирургии

К моменту убийства Сади Карно никому из хирургов еще не удавалось успешно восстановить полностью поврежденный кровеносный сосуд. Один из учителей Карреля, Мэтью Жабулей, был заинтересован данной проблемой, и в 1895 году он провел успешные эксперименты на обезьянах и собаках, разрезая и затем сшивая их сонные артерии. Каррелю вскоре удалось усовершенствовать методику своего учителя — он стал использовать крошечне иглы и тончайшие шелковые нитки, покрытые вазелином, который запечатывал отверстия каждого стежка. Затем он разработал хитрый и весьма надежный метод соединения разрезанных краев кровеносного сосуда, названный им триангуляцией: сосуды сначала соединялись тремя стежками, сделанными на равном расстоянии друг от друга по их окружности. После этого ассистент натягивал эти нитки, превращая круглое сечение сосуда в треугольное, и с каждой стороны этого треугольника накладывались еще стежки — так шить было проще, чем пытаться наложить шов вокруг круглой поверхности сосуда. Когда эти три нитки отпускались, к кровеносному сосуду возвращалась его естественная форма, а оба конца при этом оказывались плотно сшитыми. Эта методика и по сей день остается одной из стандартных в сосудистой хирургии.

Каррель начал эту работу, будучи студентом в Лионе, а закончил ее уже в Америке, куда эмигрировал в 1903 году. Ненадолго разочаровавшись в медицине, изначально он планировал обзавестись в Канаде ранчо, однако, к счастью, передумал и вместо этого устроился на работу в чикагскую медицинскую лабораторию, после чего перевелся в Институт Рокфеллера в Нью-Йорке. В его распоряжении оказались все, весьма богатые, ресурсы института, и Каррель организовал передовой исследовательский центр. Гость из Англии, посетивший клинику, рассказал о своих впечатлениях от этого места в статье, опубликованной в 1926 году:

«Операционная Карреля вся черная, равно как и его хирургический костюм, а также костюмы его ассистентов. На самом деле все вокруг черное, за исключением операционного стола. Тончайшие иглы для его работы смогли изготовить лишь в Англии. Операционной сестре пришлось целый месяц тренироваться, чтобы научиться вдевать в эти иголки шелковое волокно, которое проходит через игольное отверстие под углом. Операционная для животных оснащена не хуже, чем самые современные операционные для людей».

В своих ранних опытах на животных Каррель довел до совершенства свою методику сшивания кровеносных сосудов, за которую он впоследствии получил Нобелевскую премию. Вскоре, однако, он понял, что при определенных обстоятельствах вены или артерии, к сожалению, невозможно зашить: иногда проще заменить целый участок сосуда. Его учитель Жабулей еще в 1896 году предпринял попытку пересадить отрезок артерии, однако его методика наложения швов была примитивной, и операция закончилась неудачей. В 1905 году с помощью усовершенствованного метода сшивания сосудов Каррель вырезал у собаки участок аорты и заменил его отрезком сосуда, взятого у другого животного. Девять месяцев спустя собака была все еще жива.

Это был важнейший прорыв в сосудистой хирургии, однако Каррель понимал, что проводить подобные операции на людях будет удаваться нечасто, так как заполучить человеческие артерии было куда сложнее. Он предложил две альтернативы. Во-первых, для замены участка артерии можно использовать вены: в разветвленной сети вен организма существует множество путей, по которым кровь может возвращаться от конечностей к сердцу, так что удаление небольшого отрезка вены на ноге (к примеру) не вызовет каких-либо долгосрочных проблем. Это предложение оказалось удачным — в наши дни данная методика регулярно применяется в операциях по шунтированию коронарных артерий. Его второе предложение заключалось в том, чтобы брать у трупов отрезки артерии и сохранять их для использования в будущем. В феврале 1907 года он взял у только что убитой собаки участок сонной артерии, поместил его в консервирующий раствор и поставил в холодильник. Десять дней спустя кровеносный сосуд был пересажен второй собаке. В мае 1908 года, когда после первой операции прошло больше года, он осмотрел пересаженную артерию и обнаружил, что она по-прежнему идеально функционировала. И тогда Каррель сообщил на своем специфическом английском, что «сосуд, пересаженный после хранения в холодильнике на протяжении нескольких дней или недель, может функционировать нормально в течение длительного времени».