Дело серенького козлика

— Верно, — одобрил Динозавр. — Сама придумала, или подсказал кто?

— Черный Человек в волшебном Лесу сказал, — ответила Марта. — Когда объяснял, почему он не называет мне свое имя.

— Ладно, с этим потом, — ответил Динозавр.

Марта снова повернулась к парню.

— Скажите, Иван, а что он может, этот Ньярлатхотеп?

Парень прервал свои хриплые песни во славу Древнего Божества и уставился на Марту, словно она вошла только сейчас.

— Ты что, дура? — сказал он. — Он может все! Я, ничтожный, достоин лишь целовать землю, где ступало Его копыто, но даже это даёт мне огромную силу! Когда Он придет, я вновь преисполнюсь мощью, и просто растопчу вас тут! Меня ничто не удержит!

Он на миг прервался, и Марта спросила снова:

— А ваша сестра, она тоже целует землю из под копыт?

— Она Верховная Жрица! Она прекрасна и великолепна! Священная Жена Древнего Бога!

Марта снова глянула на Динозавра, но прокомментировал Мирослав.

— Демон, — сказал он. — Он только носитель, она скорее всего, трахается на алтаре.

Марта поморщилась. Динозавр криво ухмыльнулся.

— Магия, — сказал он. — А в ней человеческая чистота, и человеческая грязь.

— Предложение Лисы становится все более разумным… — проворчала Марта.

Иван вдруг закрыл глаза и пробормотал:

— Я устал. Я сплю. Ванюша спит.

Лицо у него при этом расслабилось и стало совсем детским, сквозь взрослого злобного дурака проступил наивный мальчик.

— Проснусь, а тут сестра… — сказал Иван. — И боженька… с рожками… и я вас всех растопчу и кишки по стенкам раскидаю…

Марта от последней фразы скривилась так, словно ей прямо в нос сунули какую то гниль. Она встала и пошла к выходу.

— А я ведь уже почти пожалела… — сказала она негромко.

— И правильно пожалела, — ответил Динозавр, когда они уже вышли из палаты. — Обманут, совращен к жестокости, соблазнен силой… по-детски не знает ни добра, ни зла… К тому же, сам, похоже, и не маг.

Марта вздохнула, подошла к окну, посмотрела наружу так, словно хотела увидеть там деревья чудесного Леса. Помолчала.

— Ладно, пошли смотреть на сестрицу Аленушку, — сказала она.

Глава 18

Эта палата была ровно такой же, как предыдущая.

Только на койке лежала худая большеглазая девушка с забинтованной головой.

Когда все вошли и закрыли двери, девушка посмотрела Марте прямо в глаза и тихо сказала:

— Ты в меня стреляла.

Марта не ответила, прошла и села рядом с койкой. Мирослав и Динозавр снова встали у двери, то ли охраняли, то ли наблюдали.

Девушка лежала неподвижно и только сверлила взглядом Марту.

— Здравствуйте, — сказала Марта. — Я следователь, хочу задать вам пару вопросов.

— Здравствуйте, следователь, — девушка вдруг расслабилась и застенчиво улыбнулась. — Только я совсем не понимаю, как я здесь оказалась.

— Ваше имя, фамилия? — спросила Марта и достала блокнот и карандаш.

— Алёна я, — девушка захлопали глазами. — Я ничего не делала! Я ничего не помню!

— А фамилия? — переспросила Марта.

Девушка посмотрела жалобно, потом почти простонала:

— Семёнова. Алёна Николаевна! — подумала, добавила: — За что меня здесь держат? Что я сделала?

Марта даже на миг показалось, что фраза, которой Алена встретила их на входе, ей приснилась. В конце концов, она последнее время столько раз видела и слышала во сне разное…

“Но до сих пор мои видения не обманывали меня, — подумала Марта, — значит, даже если и приснилось, то не зря.”

— Разберемся, — сказала Марта вслух. — Вам нечего бояться, если вы в самом деле невиновны.

— Да-да! — ответила девица и даже подалась вперёд, но далеко от кровати не могла шевельнуться — ее удерживали специальные ремни.

“Динозавр успел позаботиться, — поняла Марта. — Пока я видения про Лису смотрела, он успел и удержание под стражей оформить, и как опасного преступника девку по документам провести…”

— Я готова! — сказала девушка. — Я все расскажу! Все-все-все!

— Какие отношения связывают вас с Иваном Семёновым? — Марта начала с формальных вопросов, чтоб успеть рассмотреть девицу внимательнее.

— Иваном? — переспросила та. — А, Ванюша! Это мой брат. Он немного недалёкий, но очень хороший человек!

— Хороший, — повторила Марта и так и записала у себя в блокноте.

— А что, — торопливо спросила девица, — Ванюша что-то сделал? Уверяю вас, это просто недоразумение! Он совершенно мирный, мухи не обидит…

— Разве что нечаянно копытом наступит, — тихо, словно сама себе, прокомментировала Марта.

Девица замолчала и как-то странно булькнула.

— Что… — пробормотала она, — копытом… как…

И вдруг расхохоталась. Она смеялась, словно долго сдерживалась, и наконец смех прорвался и выплеснулся.

— Рожа… — кое-как выговорила она сквозь хохот. — Видели бы сами свои рожи…

Марта постаралась свою рожу оставить максимально официально-постной, хотя ее так и тянуло скривиться от отвращения.

— То есть, вы подтверждаете свое соучастие в ряде грабежей? — спросила Марта максимально протокольно и равнодушно.

— Согласись, было круто! — воскликнула девица. — Если б ты тогда эту сучку не отбила, мы бы и старуху прижали бы!

Марта вспомнила глаза Коростеня, когда тот говорил о похищении, и подумала: “а ведь Коростень тогда был на грани чего-то самоубийственного”.