Дело смеющейся гориллы

— То есть, как я понимаю, — удивился Мейсон, — вы не хотите, чтобы мы при этом присутствовали?

— Я хотел бы побеседовать с ней абсолютно конфиденциально.

Мейсон взглянул на Джеймса Этну.

— Что касается меня, то я не возражаю, — сказал Этна, — я, разумеется, очень вам благодарен и…

— А я возражаю, — сказал Мейсон.

— То есть как? — воскликнул Хардвик.

Мейсон усмехнулся:

— Я не настолько вам благодарен.

— Я же предоставил вам информацию…

— Разумеется, — сказал Мейсон, — вы предоставили нам информацию, которая поможет нам определить размер гонорара. Мы вам благодарны за это. Я готов для вас сделать все что угодно — я лично. Но наша клиентка находится в несколько ином положении. Я не собираюсь раздавать авансы за счет моей клиентки, пока не буду точно знать, что вам нужно.

— Могу заверить вас, мистер Мейсон, что речь идет о вопросе, не имеющем ни малейшего отношения к тому делу, по которому в настоящий момент проходит ваша клиентка. Это должно оставаться в высшей степени конфиденциальным. Фактически миссис Кемптон и сама не будет знать, что именно я пытаюсь выяснить.

Мейсон покачал головой:

— Я хочу знать, на какую именно дичь вы охотитесь, до того, как позволю моей клиентке войти в зону обстрела.

— Это не нанесет ей никакого ущерба.

— Ситуация как раз такова, — сказал Мейсон, — что она имеет право воспользоваться советом юриста — советом юриста, который исключительно и полностью действует в ее интересах.

— Боюсь, мистер Мейсон, что вы запрашиваете слишком высокую цену за ваши услуги.

Мейсон улыбнулся:

— А вы довольно высоко оценили зачитанные вами пункты завещания.

— Ну хорошо, — сказал Хардвик, — предположим, что вы все равно узнали бы о содержании завещания после того, как его зарегистрировали бы для официального утверждения. Но, зная его заранее, вы можете для себя лично, господа, выиграть несколько тысяч долларов.

— Мы вам благодарны, — сказал Мейсон, — но мы помогаем клиентам во имя их интересов, а не наших личных.

— Я не думаю, что запрошенная мной цена непомерно высока, — сказал Хардвик.

— О чем вы собираетесь говорить с миссис Кемптон?

— Я не вправе вам сообщить.

— Хорошо, — сказал Мейсон, — в таком случае, я скажу вам, и мы посмотрим, насколько точно я угадал.

— Вы скажете мне? — воскликнул в изумлении Хардвик.

— Совершенно верно, — сказал Мейсон. — Вы собираетесь расспросить Джозефину Кемптон об убийстве Элен Кэдмас.

— Убийстве Элен Кэдмас? — переспросил Хардвик.

— Совершенно верно, об убийстве. У вас есть основания полагать, что кто-то сбросил Элен Кэдмас за борт яхты. Вы располагаете информацией, которой у нас нет. Вас также беспокоят некоторые проблемы в связи с наследством. Когда я узнаю больше о том, что вас интересует, я смогу ответить вам подробнее.

Хардвик громко откашлялся, снял очки, тщательно протер их и нацепил обратно на нос.

— Ну, насколько я прав? — спросил Мейсон.

— Это все только ваши догадки, — сказал Хардвик.

— Конечно, догадки, но мои догадки довольно близки к истине, не правда ли?

— Ну, предположим, только для того, чтобы поддержать разговор, что это так. И что дальше?

— Вот именно это мне и нужно выяснить.

— Честно говоря, меня тревожит нечто, что может оказать серьезное влияние на судьбу вашей клиентки.

— Вы, разумеется, не собираетесь всерьез выдвигать теорию о том, что Джозефина Кемптон убила Элен Кэдмас?

— Я не высказывал подобных обвинений.

— Вы не сказали этого прямо, — возразил Мейсон, — но это именно то, чем вы хотите нас напугать — так некоторые вытаскивают чертика на ниточке и трясут им перед носом у ребенка.

— Я просто хотел, чтобы вы осознали — вашей клиентке необходимо со мной сотрудничать.

— Разумеется, — сказал Мейсон, — мы не намерены стоять в стороне, в то время как вы пытаетесь повесить убийство на нашу клиентку.

— Я не собираюсь вешать на нее убийство, если она будет со мной сотрудничать. Я обещаю вам, господа, что никогда ни единого слова не передам полиции, что бы мне ни стало известно. В конце концов, — продолжал Хардвик, — нам совершенно незачем занимать антагонистические позиции. Мне нужно узнать всего лишь две вещи и…

— Две вещи? — перебил его Мейсон.

— Совершенно верно.

— Мне показалось, что речь шла всего об одной.

— Но вы ведь не дождались, пока я закончу. Мне нужно поговорить наедине с вашим клиентом, и мне нужны те самые дневники Элен Кэдмас.

Мейсон покачал головой.

— В обмен на которые, — продолжал Хардвик, — вы можете рассчитывать на мое полное сотрудничество с вами на всех стадиях процесса.

— К черту всю эту вашу сладкоречивую дипломатию, — сказал Мейсон. — Если говорить прямо, то вы пришли нас шантажировать. Вам нужны дневники Кэдмас, и вам нужно, чтобы миссис Кемптон таскала для вас орешки из огня. А если она откажется это делать, вы собираетесь повесить на нее убийство Кэдмас.

— Мистер Мейсон!

— Но, — продолжал Мейсон, — вы не на тех напали.