Дело сумасбродной красотки

– В точности то же число, которое вы обнаружили при сличении с отпечатками Дорри Эмблер, – сказал Мейсон. – Полагаю, лейтенант, мы с вами провели впечатляющую демонстрацию того, что безусловная идентификация не может проводиться на основании шести признаков сходства. Вы только что установили, что обвиняемая является убитой женщиной, тело которой вы отыскали.

Лейтенант Трэгг с мрачной сосредоточенностью несколько мгновений изучал оба диапозитива, потом вернулся на свидетельское место.

– У меня больше нет вопросов, – сказал Мейсон.

– Никакой повторной прямой экспертизы по этому вопросу не должно проводиться, – поднялся Гамильтон Бюргер. – Свидетель и прежде соглашался, что шесть признаков сходства не обязательно доказывают идентичность.

– Все, – подтвердил судья Флинт. – Вы можете покинуть свидетельское место.

Мейсон выключил свет в проекторе, вынул из него третий диапозитив и подытожил:

– Как постановил высокий суд, оттиск обвиняемой должен быть помещен в конверт с пометкой, что это улика для идентификации…

Мейсон положил диапозитив в конверт и вручил секретарю суда. Гамильтон Бюргер задумчиво изучал прислоненный к экрану лист с набросками линий, прорисованных лейтенантом Трэггом под проецировавшимся изображением. Он поманил пальцем лейтенанта Трэгга, тот по дороге со свидетельского места приостановился и, наклонясь, стал шепотом что-то обсуждать с прокурором. Теперь, когда проекция была отключена, шесть точек, отмеченных лейтенантом на белой бумаге, вырисовывались с поразительной ясностью. И вдруг Гамильтон Бюргер оттолкнул лейтенанта Трэгга и, вскочив, взволнованно сказал:

– Один момент, лейтенант. Вернитесь на свидетельское место. А теперь, ваша честь, и я имею несколько вопросов, повторных и прямых, и хотел бы получить от секретаря этот конверт. Я требую, чтобы эту проекцию снова направили на белый бумажный экран…

– Я был бы только рад оказать услугу прокурору, – любезно ответил Мейсон.

– А вы держите руки подальше от этого конверта! – закричал Гамильтон Бюргер, больше не владея собой. – Я хочу, чтобы кто-нибудь взял этот конверт, да, да, вот этот самый конверт прямо вон оттуда, который вы только что пометили как улику для идентификации… Я не желаю, чтобы здесь происходил всякий мухлеж.

– Полагаю, подобная инсинуация ничем не вызвана, мистер прокурор, – с раздражением отозвался судья Флинт.

– А вы просто подождите минутку, – сказал Гамильтон Бюргер своим вышедшим из повиновения голосом. – Просто подождите минутку и посмотрите, так ли уж неоправданна моя критика. Взгляните на этот бумажный экран с пометками, а потом – на фотографию отпечатков пальцев Дорри Эмблер. Лейтенант Трэгг не просто в самом деле нашел шесть признаков сходства (внимание, господа, это очень важно!) между спроецированным на экран отпечатком и отпечатком пальцев убитой женщины. Но это в точности те же самые признаки сходства, которые показаны на отпечатке большого пальца Дорри Эмблер.

– Боюсь, я ничего не понимаю, – сказал с детской растерянностью судья Флинт.

– Ну а я понимаю, – жестко ответил Гамильтон Бюргер. – Тот отпечаток, который проецировался на экран, вообще не был отпечатком пальца обвиняемой.

Перри Мейсон снял отпечаток ее большого пальца, сделал вид, что оттиск оказался смазанным, вернулся, чтобы снять другой отпечаток, и ему представилась возможность подменить диапозитивы. Тот отпечаток, который он проецировал на экран, был вовсе не отпечатком пальца обвиняемой, но отпечатком пальца Дорри Эмблер, который ему удалось перефотографировать на диапозитив…

– Вы заявляете это официально, уже в качестве обвинения, мистер Бюргер?

– Более того, я выдвигаю свое заявление как обвинительный акт и требую, чтобы мистер Мейсон был обыскан. Я хочу, чтобы другой диапозитив был извлечен из его кармана прежде, чем у мистера Мейсона будет возможность уничтожить оттиск. Налицо – обман высокого суда, сокрытие улики, преступный заговор и непрофессиональное поведение.

Так, одну минуту, – прервал прокурора судья Флинт. – Мы намерены взяться за дело в спокойной манере. Мистер секретарь, поместите данный диапозитив обратно в проектор. Мистер Мейсон, встаньте, пожалуйста, вот прямо здесь. Высокий суд намерен попросить вас достать из кармана другой диапозитив, тот самый, который, по вашим словам, был смазан, и вручить его суду.

Мейсон опустил руку в карман, достал оттуда диапозитив и передал суду.

– А теперь, – продолжал судья Флинт, – давайте вернем тот диапозитив, который был помечен как улика для идентификации, обратно на экран.

– Я хочу, чтобы изображение было в точности того же размера, что и раньше, – в крайнем волнении вскричал Гамильтон Бюргер. – Оно может совпасть с отметками, сделанными на экране лейтенантом Трэггом.

– Изображение будет того же самого размера, – терпеливо заверил судья Флинт. – Нет никаких причин кричать, мистер Бюргер, я отлично слышу вас.

Секретарь суда сфокусировал луч проектора.

– Отодвиньте проектор чуть-чуть назад, – приказал Гамильтон Бюргер, – всего на дюйм или около того.