Дело «Тенкилл»

Мы обходим угол здания и входим в боковую дверь. Внутри этого гигантского сооружения стоят около сотни автомобилей, припаркованных по диагонали в четыре ряда. Проездная полоса пересекает центр, оставляя по два ряда с каждой стороны.

– Он торговец лошадьми, – говорит Лена, – потому что продает лошадиные силы.

– У меня есть несколько автостоянок в Массачусетсе, – говорит мне Парк. – А Лена считает, что прозвище Парк для меня слишком уж шикарное, ты представляешь? Так что она зовёт меня торговцем лошадьми. – Он закатывает глаза.

Мы идём вдоль рядов; бетонный пол густо окрашен в блестящий серый цвет. Все автомобили тоже блестящие, совершенно новые, и яркие огни сияют на боках чёрных, красных, зелёных и белых автомобилей. Капоты так сверкают, что хоть операцию на них проводи. Шланги тянутся вдоль стен, а пол между автомобилями усеивают отверстия. Большинство машин – «Ауди», ещё есть несколько внедорожников, несколько «Вольво», «Мерседесы» всех марок и моделей. Парк по-прежнему усмехается тому, что Лена зовёт его торговцем лошадьми.

– Ну а что тут такого? – парирует Лена. – Я же права. Ну а Парк … тот, кто паркует машины … фу, как банально.

– Лена терпеть не может банальщину и реализм. И при этом связала жизнь с восстановлением и изучением в том числе классического искусства, – говорю я.

– Мисс Лена полна противоречий. И поэтому мы её и любим, – говорит мне Парк и подмигивает. Я могу легко представить, что влюбилась бы в него. И хотя, насколько я знаю Лену, ей не нравится Парк в определённом смысле, она, как и я, безусловно, не может не оценить его божественную фигуру. Я ловлю её на том, что она таращится на его ягодицы. Порой Лена бывает жутко сексуально озабоченной. Или, может быть, это я жутко сексуально озабоченная, потому что представляю себе, как его длинные крепкие ноги, скользящие мимо машин, словно он самый высокий бокал на планете, обвивают мои бёдра. Лена тихонько покашливает, и мы обмениваемся понимающими взглядами.

– Так, вы двое, хватит пялиться на мою задницу, – говорит Парк, останавливаясь у капота чёрного «Вольво XC-90». – Думаю, вам подойдёт вот это, раз с вами мальчики. Я бы оставил их у себя, но не могу. Той овчарке, что я взял, эти сучьи дети слишком расшатали психику, а прозак у меня в дефиците. Она не может контактировать с другими животными.

Я смотрю на «Вольво», Лена вслед за Парком садится в машину. Они устраивают мальчиков на заднем сиденье, поят их водой, гладят и успокаивают. Лена шепчет в дырки в пластиковой переноске, что Зефирная Морда хороший мальчик, и она его любит, и он самый красивый мальчик, которого она когда-либо встречала. Парк в это время щедро угощает Сыщика и чешет ему уши.

– Номера надёжные? – спрашиваю я.

– Временные и довольно неплохие. По ним можно вычислить только мою штаб-квартиру в Согусе, а не это место. Если вас остановят, скажете, что у вас тест-драйв. – Парк вручает Лене брелок. – Это последняя модель, так что просто держите брелок при себе, и всё будет в порядке.

– Ясно, – отвечает она, садясь на водительское сиденье. Мне она говорит: – Садись, Грета. Хватит пялиться в пространство.

Я изо всех сил стараюсь сосредоточиться на дикой поездке, ожидающей нас впереди. Парк снимает рюкзак с моей спины, кладёт его на пол сзади. Я сажусь впереди рядом с Леной.

– Ой-ой, подождите! – вдруг кричит он. Мы наблюдаем, как он подходит к углу здания, берёт коробку и возвращается. Поставив её на сиденье над моей сумкой, он говорит Лене: – Я собирался тебе написать, чтобы ты сказала своей подруге, чтобы она, когда приедет во вторник, взяла эту коробку. – Он смотрит на подругу (меня) и снова на Лену. – Тут парики Динн и тому подобное. Вам может понадобиться маскировка.

– Динн – жена Парка, – объясняет мне Лена. – Её больше нет. – Она виновато смотрит на Парка. – Прости, дружище. Её не стало пять лет назад. Она была руководителем общественного театра.

– Соболезную, – говорю я. Он подмигивает мне.

– Что ж, юная любовь, потерянная любовь. Единственный путь к самому себе лежит через боль. И я не жалею, что всё моё сердце покрыто шрамами толщиной в дюйм. – Он наклоняется к открытому окну. – А теперь слушайте. – Флиртующий тон мгновенно сменяется серьёзным. – Я не знаю, во что вы вляпались. Но я знаю, что вертолёт – это не шутки. Если вы попадёте в настоящую передрягу, то ты, Лена, вспомни другого торговца лошадьми, о котором я тебе рассказывал в Согусе. Скажи ему, что тебя прислал Парк. Ради меня и моих воронят он способен даже на убийство. Вы двое мутите, что ли?

– А как же, торговец лошадьми, а как же, – насмешливо отвечает Лена, улыбаясь Парку. Он стучит по оконной раме, Лена заводит двигатель, и мы выезжаем. Мы едем по проходу в конец гаража, Парк неторопливо подходит туда, нажимает большую красную кнопку, и двери распахиваются, позволяя нам выйти. Я машу ему рукой, он в ответ отдает честь.

– Следующая остановка Салем, – говорю я. – Хотя нет, Бостон. Прежде чем мы займёмся арендой, нам нужно выяснить, что за частная охрана ждёт возле моего пентхауса. Я хочу иметь возможность их идентифицировать.