Дело Тихонова-Хасис

Абсурд? Да! Идиотизм такого объяснения настолько бросается в глаза, что даже не нуждается в комментариях. Я уж не говорю о «защите шахидок» (на деле Маркелов успешно защищал не шахидку, а случайную чеченку-заложницу, которую органы пытались выдать за террористку), но ежели каждого адвоката, работающего против знакомых твоих знакомых, убивать, то эдак скоро и адвокатов не останется. Ясно и слепоглухонемому дебилу: за такое не убивают.

К тому же конкретный анализ показывает: никаких «знакомых» Тихонова, мстя за которых Тихонов мог бы убить их гонителя Маркелова, в природе не существует. На эту роль не подходит Андрей Бормот, привлекавшийся к следствию по делу Рюхина, но так и не попавший в круг обвиняемых и с Маркеловым не столкнувшийся. (Помимо того, именно оговор со стороны Бормота стал причиной ухода Тихонова в бега и всех последующих бед. Мстить за Бормота он вряд ли стал бы.) Не подходит, вопреки признанию самого Никиты на повторном допросе днем 4 ноября, и Александр Паринов. Этот новый вариант — еще один прокол следователя Краснова, вновь подсказанный довольно примитивной логикой: раз по делу Рюхина в розыск объявлялись двое, Тихонов и Паринов, то вот, значит, за дружбана Паринова Тихонов и мстил! Но дело-то все в том, что Паринов был вовсе не другом Никиты, а лишь старым знакомым по работе Евгении Хасис. В суде 22 апреля 2011 года она показала, что Никита с Париновым даже не был знаком. И события далекого 2006 года, когда Паринова пытались назначить убийцей Рюхина, могли огорчить Женю, но вовсе не Никиту.

Но вот что интересно: в компьютере Евгении Хасис среди прочего есть поддиректория «Дело» (распечатка в деле, т. 19, л.д. 7–9). Дата ее создания: 17 декабря 2007 (!) года. Поддиректория содержит сканированные страницы из дела Рюхина — рапорт капитана милиции Д.В. Игнатенко о причастности А. Бормота и Н. Тихонова, протоколы допросов и прочее тому подобное. Но: адвокат Маркелов нигде ни разу не упомянут! Он был попросту не интересен Хасис, добывавшей данные материалы, не заслуживал ее внимания. Ни тогда, в 2007 году, ни, естественно, спустя еще два года.

Итак, данная версия мотива, выдуманная, вероятно, следователем Красновым, чудовищно нелепа и неправдоподобна. Скорее всего, умница Никита согласился озвучить этот мотив именно из-за его полной абсурдности, в надежде, что сие будет понято любым нормальным судьей и присяжными. В этом была его ошибка, но не вина.

Видимо, кураторы своевременно указали следствию на суперидиотскую мотивацию убийства, в результате чего появилось постановление Краснова с такой формулировкой: «Мотив и обстоятельства совершения преступлений, а также сведения о личности Тихонова Н.А. дают основания для сомнений в его вменяемости. Исходя из требований ст. 196 УПК РФ наличие таких сомнений требует обязательного назначения и производства судебной экспертизы для установления психического состояния обвиняемого» (т. 14, л.д. 20, аналогичное в отношении Хасис — л.д. 4).

Если даже следствию пришлось сделать вид, что оно не верит в указанные мотивы, то как поверить в них нам?

Впрочем, для следователя Краснова этот ход был всего лишь страховкой, так, на всякий случай. В действительности следствие и обвинение повторяли из документа в документ тоже не очень-то казистую формулировку: «…к которым на основе чувства собственной исключительности (?!) испытывали нетерпимость, идеологическую ненависть и вражду в связи с осуществлением последними своей профессиональной деятельности по защите прав и свобод потерпевших и обвиняемых по уголовным делам, придерживающихся антифашистской идеологии, активным участием Маркелова С.Ю. и Бабуровой А.Э. в антифашистском движении, а также крайне негативным их отношениям к лицам, придерживающимся радикальных неофашистских и националистических взглядов» (т. 14, л.д. 2 и др.).

Как видит читатель, перед нами тот же абсурд, хоть и в обтекаемых выражениях.

Но в этом абсурде есть новое. И это новое стало, по ходу дела, главным козырем обвинения: якобы убийство было чисто политическим, совершенным исключительно по идеологическим мотивам. Именно на это впоследствии упирал судья Замашнюк перед лицом присяжных, превращая тем самым процесс в политическое судилище. И превратив в итоге осужденных — в политических заключенных.

Такой поворот обязывает нас обратиться к личности Маркелова, чтобы прояснить основательность обвинительной версии в части мотива преступления.

Кого убили на Пречистенке

Был ли Маркелов действительно убит по идеологическим мотивам, в чем нас пыталось убедить обвинение и судья Замашнюк?

Друзья и политические единомышленники убитого адвоката выпустили после его смерти книгу, где собрали все его выступления и публикации, а также воспоминания о нем: «Стас Маркелов: никто кроме меня»[27]. Знакомство с этой книгой позволяет вполне объемно и объективно представить личность покойного.

Итак, попробуем взглянуть на Станислава Маркелова с точки зрения не юридической или политической, а чисто человеческой, моральной. Какие идеи двигали им?