Дело возмущенных мертвецов

— Твой отец такой же прокурор, как я балерина. Совсем обнаглели — прикрываются вымышленными папашами. Знаешь, что полагается за дачу ложных показаний?

— Его отец, правда, прокурор, — сказал из другого конца комнаты Костя. — Можете не сомневаться.

Свинищев подошел к нему вплотную. Его выпяченный живот уперся в Костю.

— Да хоть Папа Римский. Сидит, наверно, в каком-нибудь Затрапищенске и бабкиных гусей стережет.

— Эй, капитан, ты на моего отца не гони, — поднялся Руслан. — А то я не посмотрю, что ты при исполнении.

— Да вы совсем что ли обнаглели или не понимаете, во что вляпались? — прошипел Свинищев. — У меня на вас столько компромата, что два пожизненных можно дать.

— Интересно послушать.

Капитан рывком раскрыл папку и вынул из нее пачку листов.

— Сейчас услышишь. Первое — вы обвиняетесь в преднамеренном и злостном хулиганстве против ветерана войны, осуществленные в особо унижающей его человеческое достоинство форме…

— Да он…

— Молчать, когда я говорю. Второе — незаконное вторжение гражданина Селеверстова в чужую частную собственность с целью грабежа.

— Это вы насчет лимонада? — спросил Костя.

— Неважно. Факт кражи налицо. А еще, нарушение общественного спокойствия и угрозы в адрес охранника дома…

— Швейцара, что ли?

— Еще — сожительство с особой женского пола без законных на то оснований.

— Вы с ума сошли?

— Несоблюдение норм поведения в общественных местах, а также расписания пользования входными дверьми. Кража белья…

— Его нашли.

— Мной зафиксирован факт пропажи — есть заявление, а вот факт находки нужно еще доказать.

— Бред, — резюмировал Руслан.

— Да, — поддержал его Костя. — Вы бы лучше разобрались, почему в нашем доме умирают люди, вместо того, чтобы искать никуда не пропавшее белье.

— А вы, значит, решили указывать, чем мне заниматься? — спросил полицейский. — Ах да, вы же тот самый Селеверстов, который ходит по квартирам покойников и ворует их вещи.

— Я не…, — начал было Костя.

— Послушайте меня, — перебил его капитан. — Я знаю о вашей навязчивой идее про убийства стариков. Вы обвиняете власти в бездействии. А что вы скажете на это? Евсеев, подай-ка мне тот пакет.

Сержант подал начальнику небольшой прозрачный пакет, в который собирают улики. Держа пакет за уголок, Свинищев продемонстрировал его Косте.

— Не подскажете, кому это принадлежит? Предупреждаю, чтобы вы не спешили с ответом — от него многое зависит.

Костя всмотрелся в содержимое пакета, в котором лежала… Костю словно ударило током… его зачетная книжка. Он потерял ее несколько дней назад и уже подал заявление в деканат на восстановление.

— Где вы ее взяли? — спросил ошарашенный Костя. — Я ее…

— Оставили на месте преступления? — закончил за него капитан.

Костя поперхнулся.

— Что вы говорите? Я ее потерял.

— Знаю, — сказал Свинищев. — А я нашел. Знаете где?

— Нет.

— В квартире недавно умершего Остроглазова. А теперь внимание, — капитан поднял свою находку выше. — Если вы продолжаете говорить, что Остроглазов был убит, тогда я буду вынужден приобщить вашу зачетную книжку к делу как вещественное доказательство, а вас арестовать. Если же вы соглашаетесь, что он умер своей смертью, то, пожалуйста — вы тут ни при чем и книжка снова ваша, — Свинищев сделал движение, будто отдает зачетку Косте. — Что вы выбираете?

Костя был на распутье — отстаивать правду и оказаться в числе подозреваемых или пойти против себя и согласиться с тем, что его заставляли сказать. «Можно пойти на принцип, но сидя в каталажке многое не сделаешь», — подумал он. В тон Косте отозвался Руслан.

— Забери свои слова назад, Склифосовский, и живи спокойно.

И как Косте не хотелось сказать, что он действительно думает, он произнес.

— Не было никакого убийства.

— Что? — спросил капитан. — Ничего не слышно — повторите.

— Убийства не было, — громче повторил Костя.

— Вот и отлично, — облегченно выдохнул Свинищев. — Умер, так умер. Значит, ему было так нужно. И, главное, никакого состава преступления. Я так не люблю писать эти протоколы о задержании. Бр-р-р.

Капитан передернул плечами.

— Но это еще не все, — обратился он к Руслану. — Гражданин Скоробогатов, думаете, нам ничего о вас не известно? Как бы не так.

— А я что? — рассмеялся Руслан. — Я законы не нарушаю, сижу себе, никого не трогаю.

— Можете рассказывать это кому-нибудь другому. А не вашу ли машину, которую еще предстоит выяснить, на каком основании вы забрали у гражданина Р., несколько раз видели рядом с частной территорией, которая принадлежит одному очень уважаемому человеку?

— «Рядом с территорией» — это к вашему сведению еще не преступление. А ваш «уважаемый человек» должен мне «спасибо» сказать за то, что так легко отделался.

Капитан оглянулся на стоявшего за спиной сержанта.

— Слышал Евсеев, оказывается, ему еще должны.

Сержант хмыкнул, а капитан продолжал.

— Да, я всю вашу гоп-стоп компанию могу хоть сейчас за решетку отправить.

— По какому праву? — выступил Костя.