Дело всей смерти

Зацепин не отвечал. Его внимание перебила боль в голове. Минуту назад она вошла в левый висок и, как сверло, все глубже врезалась в мозг.

– Что вы молчите? – Слово «Сочи» приблизилось к Зацепину. – Самоубийство – честный выход.

– Нет, самоубийство отменяется! – Неелов вбежал в комнату. – Самоубийство не подходит! Нужно все сделать самим.

– Ну, академик! – с неудовольствием сказал главарь. – У тебя семь пятниц на неделе. Ты же говорил, что он наложит на себя руки, а теперь сам мокрое дело торопишь. Мы не убийцы, а политическая организация.

– Я тоже не убийца! Но я не исключал крайних мер. Разве не так? А вы обещали слушаться меня! Если я говорю, что самоубийство не подходит, значит, не подходит. Вы хотите узнать будущее? Так вот, если он сам убьет себя – ничего вы не узнаете!

– Ладно, – примирительно сказал главарь. – Мы сделаем, на что подписывались. Но смотри, отец, ох, смотри, не ошибись снова, – закончил он с угрозой. – Давай! – скомандовал краснорожему.

Тот с готовностью растянул в кулаках тонкую бечевку, дважды дернул ее, проверяя на прочность, и сделал движение к пленнику.

Зацепин не был свидетелем этих ужасных для него приготовлений. Ослепленный и оглушенный болью в голове, он почти не воспринимал окружающее. Он хотел стиснуть череп ладонями, чтобы боль не разорвала его, как котел паром, но руки были связаны. Сжав веки, Зацепин скрипел зубами.

«Еще минуту! – По морю боли плыли слова Неелова, которые Зацепин тщетно силился понять. – Да, я не убийца. Я командир, посылающий бойца на смертельное задание. Алексей Павлович! Вы солдат „Бороды Зевса“. На этом поле боя воюют после смерти. Запомните, в раю вам нужно попасть в библиотеку судеб. Найти информацию о холдинге „Дирижабль“ и партии „Красная гвоздика“… Передать сведения по спиритической связи. По-возможности наладить контакт с Кругловым, Непейводой, Зуевым… Да что с вами? Вам плохо?»

Звуки перестали доходить до Зацепина. Их загородили вскипающие все выше волны боли. И когда стало очевидно, что сильнее боль быть не может, она исчезла. Перестали сверкать молнии, крутиться сверла. Разлилась темнота. Зацепин подумал: «Как хорошо ничего не чувствовать».

Глава 12 Шарик

Час спустя по проселочной дороге, прыгая на ухабах, автобус уносил от села Новая Гать полтора десятка человек. В хвосте салона сидели академик Неелов и Вера. Женщина вытирала слезы салфеткой.

Старик утешал:

– Что ни делается, к лучшему. Он умер своей смертью. После такой операции чудо, что он вообще прожил так долго. Нам не пришлось брать грех на душу. Никто в монастыре не пострадал. Ну, посидели монахи взаперти немного. Они себя и так на всю жизнь заперли, ха-ха. За это я готов отвечать перед кем угодно. Мы вынуждены были на это пойти. Ведь ставка – жизнь детей.

– А если б Алексей не захотел кончать с собой, его бы правда убили?

– А куда деваться? И ты это знала. Поэтому я и позвал тебя. Чтобы ты уговорила друга юности добровольно уйти из жизни. Какого маху я дал! Чуть не угробил все дело из-за своей сентиментальности!

– Почему?

– Страшно подумать, что он сам посчитался бы с жизнью! Тогда весь труд насмарку. Самоубийство – большой грех. Не пустили бы его с таким грехом в рай! Хорошо, он сам обронил – дескать, для монаха, священника грех вдвойне. Надоумил меня: не должен он стать самоубийцей! И его естественная смерть нам подарок.

Вера возмутилась:

– Подарок! Вы ведь говорите о не чужом мне человеке.

– Понимаю, Верочка, как это страшно звучит. Но нужно смотреть правде в глаза… А что вы делали наедине, о чем говорили?

Женщина старательнее заработала салфеткой, вытирая под носом и глазами.

– А о том и говорили. Я рассказала про детей, умоляла помочь.

– Он согласился?

– Да. Только не так, как мы подразумевали. Он захотел бороться. И с вами, и с похитителями детей… – Глаза ее снова наполнились слезами. – Как это все ужасно!

Парень с соседнего ряда кресел, стриженный ежиком, сосредоточенно взглянул на нее и вернулся к своему занятию – он принимал от других пассажиров автобуса пистолеты, автоматы и складывал в большую сумку.

– Бедная, сколько тебе пришлось пережить за последние дни! Но скоро наши мучения закончатся. Надя и Никита будут с нами. Ты все сделала правильно. Главное, он обещал помочь. Значит и там, – Неелов поднял указательный палец вверх, – Зацепин станет действовать так, как нам нужно. Ведь бывших разведчиков не бывает. Я уверен, нет, просто убежден, что он и в рясе мечтал о «Бороде Зевса»! Тебе, девочка, этого не понять…

Неелов направил долгий взгляд в окно, где замелькали серые бока складов, гаражи, штрихкоды заборов. Этот мечтательный взгляд открыл Вере, что академик ждет от загробных действий Зацепина не только освобождения внуков. Оказывается, свекор организовал немыслимый, дерзкий налет на монастырь, чтобы продолжить свой опыт по изучению рая и ада! В жажде познания восьмидесятилетний старик не знал удержу и преград и даже умерших по его милости людей готов был для пользы науки считать своими единомышленниками!