Дело всей жизни. Книга вторая

Собирал рюкзак в поездку в Южную Америку. Джинсы, носки, спутниковый телефон, фотокамера… А мысли были не об Амазонской сельве.

Я думал о Несси.

Что может переживать моя девочка, зная, что я вернулся, а к ней не пришёл? Я ничего не понимаю в отношениях, в настоящих, чтобы в горе и радости… чтобы умереть в один день… Но вдруг пришла мысль, что снова совершаю ошибку.

Я написал сценарий нашей встречи, придумал для любимой романтическое шоу, настоящее волшебство… сказку о Золушке.

Упал на постель навзничь и прикрыл глаза ладонью. Вот я идиот…

Эта сказка больше не о ней. Не о моей Несси.

Она стала другой. Моя Несси больше не та наивная девчонка с восторженным взглядом, которую хотелось опекать и не допускать в зону взрослых, кроме, разве что, постели. Теперь эта девушка сама решает свои проблемы, с ней стоит считаться, к ее мнению прислушиваться, ей нужно доверять, потому что она заслужила это как никто другой. Несси стала молодой, сильной, уверенной в себе, грациозной, как пантера, невыразимо женственной.

Источником новой жизни не только для нашего ребенка, но и для меня.

И мне больше нечего ей предложить. Права решать, быть мне с ней или нет, я лишился — спалил его вместе с «Голубем» и даже пепел растоптал своим недоверием и «таблеткой от похоти».

Несси — мой тотем. Тотем можно только обрести, как счастье, душевное равновесие, покой, умиротворение, истину. Но его невозможно присвоить силой, отобрать, украсть, скрыть от всего мира, не отдать другому — проклятие настигнет, счастье растает, душевное равновесие исчезнет. Уж я-то узнал это как никто другой, ведь история моего деда — яркий тому пример.

Не надо быть индейцем, чтобы иметь тотем. Но не ты его выбираешь, а он тебя.

А я пошел по стопам деда, когда прилетел к семье Несси, чтобы просить её руки. Но ее саму не спросил — выберет ли она меня после всего?

Да, я должен исправить ошибку деда — вернуть тотем племени майорунов, но гораздо важнее не совершить новую, уже самому. И ничего из этого не требует моего путешествия в Амазонку.

Решительно встал, взял мобильник и отправил короткое сообщение самбо. Потом набрал номер Армата — у меня есть дела поважнее, чем скакать по джунглям.

— Слушаю, сэр, — ответил преданный нашей семье цербер.

— Мне нужно найти человека в России. Это возможно?

— Я, кажется, догадываюсь, о ком пойдет речь. Борисов Алексей Леонидович?

— Но…

Я никому не рассказывал о человеке, который ухаживал за могилкой моей бабушки, и услышать от Армата его имя было почти ударом под дых.

— Сэр Никита, вы находились под постоянным наблюдением — мы не могли исключать второго покушения на вас, и все близкие контакты сразу отрабатывались. Не беспокойтесь, Алексей Леонидович дома, в Иркутске. Пока в стационаре — проходит комплексное обследование и лечение, в ближайшие дни получит новый паспорт…

Вопросы рождались отрывками, бессвязно.

— …Сэр, вам лучше обо всем спросить не меня.

— Да, благодарю, Армат… — протянул я задумчиво, прищурившись на бархатные хлопья снега, налипавшие на сворку панорамного окна.

— Алексей Леонидович выразил желание лично вернуть ваши часы. Думаю, вы ещё встретитесь, этот русский произвел впечатление решительного человека.

— Добро, Армат…

Я сжал телефон в кулаке, так же как вдруг сердце защемило вокруг мысли, что я все-таки дал этому сильному человеку заветную удочку. Россия снова удивила меня, напомнив, что…

…русские не сдаются…

Тронул тату на левой груди, о которой уже забыл.

— Сэр Никита, — постучался в комнату Маури, — в малой гостиной вас ждёт сэр Джейкоб Карриган. Подать что-нибудь из закусок?

— Из моего кабинета отнеси туда голову ягуара, — до еды сегодня не дойдет, слишком много невыясненных моментов требуют ответов, а после разговора с Арматом появился вопрос, затмивший все остальные. — Но буду не против, если принесешь что-нибудь покрепче.

— Покрепче чего, сэр Никита? — лукаво сверкнув глазами, чуть склонил голову набок старик.

— Покрепче русских матов. Хотя я не знаю, что это может быть, — буркнул и отложил сотовый.

Маури на секунду задумался, хмыкнул каким-то своим мыслям и ушёл.

Я постоял еще пару минут, глядя в окно на снежную вакханалию, и пытался понять… Впрочем, как заметила Оксана, Джейк хорошо играет роли, держит маску, чтобы вывести объект из зоны комфорта даже в самой малости, и как бы я ни пытался, никогда не буду готов к этому разговору.

Подошёл к собранному в дорогу рюкзаку и взял из него ничем не примечательный неидеальной формы предмет, привезённый отцом из банковского хранилища.

Око чёрного ягуара.

***

— Журнал «Time» номинировал тебя на звание человека года, — вместо приветствия Джейк положил на кофейный столик пилотный номер будущего выпуска.

— У меня свои рейтинги, и шаман племени майорунов Демонтин Уокэнда Энканти и Бродяга — внештатный корреспондент — заслуживают это звание гораздо больше.