Дело Зорге. Следствие и судебный процесс.

Известие об аресте Зорге прозвучало в германском посольстве как гром среди ясного неба. Оно произвело на всех ошеломляющее впечатление. Не занимая в посольстве какого-либо официального положения, журналист Рихард Зорге благодаря своей эрудиции ученого и славе глубокого знатока проблем Дальнего Востока был близким другом посла Отта и считался его негласным политическим советником. Статьи Рихарда Зорге, публиковавшиеся в германской прессе, читались в высших сферах Берлина с не меньшим вниманием, чем политические донесения самого посла. Кроме того, этот человек слыл стопроцентным нацистом и был в прекрасных отношениях с самим полковником Мейзиигером — представителем гестапо при посольстве. И этот человек вдруг арестован японской полицией?! Никто не мог в это поверить. Не мог поверить этому и Отт. Он тотчас же направил решительный протест только что вступившему на пост премьер-министра генералу Тодзио и потребовал немедленного свидания с Зорге 36.

Японским властям, разумеется, было хорошо известно, какое положение занимал Зорге в германском посольстве. Еще в период подготовки арестов членов группы в японских правительственных «верхах» высказывались опасения, как бы опрометчивые действия японской полиции не привели к нежелательным осложнениям во взаимоотношениях Германии и Японии. Поэтому план арестов членов группы стал предметом тщательного обсуждения в руководящих юридических и полицейских органах.

Вот как об этом рассказывал впоследствии один из старших чинов токко, руководивших подготовкой (очевидно, это был инспектор Хидэо Охаси) арестов участников группы Зорге: «Поскольку контуры всей организации (Зорге. — С. Б.) были уже выявлены, я, понимая,

35 «Материалы по современной истории. Дело Зорге», т. III,

что это нелегкое и очень важное дело, стремился захьа тить полностью все вещественные доказательства: радиопередатчик, фотоаппараты и т. д. Кроме того, я опасался возможности побега. Приняв решение, я доложил о разработанном способе арестов в высшую инстанцию.

Однако Одзаки входил в состав «мозгового треста» третьего кабинета Коноэ, а Зорге являлся советником германского посла. Кроме того, оба они были известными журналистами. Поэтому имелось опасение: если как-нибудь неумело коснуться Зорге, то этим можно вызвать раздражение со стороны Германии. Кабинет Коноэ был уже на грани падения, и, видимо, поэтому министры внутренних дел и юстиции этого кабинета, а также высшие чины прокуратуры не очень-то спешили дать свою санкцию. Тогда я позвонил начальнику идеологического отдела прокуратуры Накамура и настойчиво потребовал решения вопроса» 37.

Главное полицейское управление и прокуратура Токийского округа настаивали на одновременном аресте всех членов группы. Но верховная прокуратура колебалась и не давала на это согласия. В конце концов было решено установить за Зорге, Вукеличем и Клаузеном еще более тщательное наблюдение, но начинать с ареста японских членов группы. Расчет состоял в том, что допрос японцев даст дополнительные улики против Зорге, которые позволят обвинить его в нарушении японских законов 38.

Протест Отта и его настоятельное требование о немедленном свидании с Зорге подтвердили опасения японских властей — арест Зорге мог оказать отрицательное влияние на японо-германские отношения. Поэтому демарш германского посла обсуждался на самом высоком уровне — премьер-министром, министром юстиции и верховным прокурором. Было решено удовлетворить требование посла, разрешив ему свидание с Зорге ие ранее 25 октября 39. Токко рассчитывала к этому сроку добыть достаточно убедительные доказательства виновности Зорге.

37 Цит. по: «Бунгэй скждзю», 1960, № 6, стр. 204.

38 См.: Хоцуки Одзаки, Дело Зорге..., стр. 131—132.

39 «'Материалы по современной истории. Дело Зорге», т. I, стр. 545.

Было необходимо добиться и собственного «признания» Зорге. Но это была нелегкая задача. Лишенный отдыха и сна, подвергаясь непрерывным допросам, Рихард Зорге, как пишет Тосито Оби, «решительно отвергал все предъявляемые ему обвинения» 40. По свидетельству прокурора Ёсикава, допросы Рихарда Зорге начались с требования «дать объяснение вещественным уликам»4|. А среди них были и такие серьезные, как, например, радиопередатчик, захваченный полицией на квартире Макса Клаузена. Из вопросов следователей Зорге стало ясно, что организация раскрыта, что все его помощники арестованы и полиции известно о секретном характере деятельности его группы.