Демитрикая 2: Тени прошлого

— Теа, да, я врун. Но ты же знаешь, я никогда не говорил лжи о серьёзных вещах. В чём смысл лгать, если эту ложь потом нельзя превратить в шутку? Чаинка, прошу, поверь мне, — она посмотрела на меня, но сразу же отвернулась.

— И жизнь мне ты тоже решил превратить в свою тупую шутку.

— Теаромона, да, я местами вёл себя мерзко и прошу прощения у тебя за всё. Ты же знаешь, мне приходилось и раньше поступать плохо, но лишь по нужде. Теа, я не люблю убивать и причинять боль. Ты же знаешь, но иногда другого выбора не остаётся.

— Выбор есть всегда, — небрежно обронила она, не смотря на меня.

Млять, моей же фразой. Сейчас должны звучать гудки, рёв зрителей и арбитр тянущимся голосом проорать в микрофон: «Уууууууделан!!!»

— Если дальше всё пойдёт по плану, то уже никто не пострадает, — произнёс я после недолгого молчания.

— А если нет?

Вновь воцарилось молчание, я не нашёлся, что ей сказать. Я упал на пол и растянулся, тупо уставившись в потолок. Мысли в голове роились в безумной потасовке, но победителя среди них так и не было.

— Не знаю, — ответил наконец я.

И вновь повисла давящая тишина, прерываемая скрипом колёс и другими фоновыми шумами снаружи. В этой тишине время невыносимо тянулось до бесконечности долго. Опять что-то непонятное и нелогичное сказанул… Типа того, мозговитый.

— Что вас связывает с Тоской? — спросила эльфийка спустя вечность.

— Она была моей учительницей, — ответил я, всё так же глядя в потолок. — Потом так вышло, что Верена меня подставила или не подставила. В общем, я влип в историю жуткую. Санминор был уничтожен мною, и многие погибли, меня эта мысль до сих пор преследует и давит морально. Мне тогда удалось заинтересовать ее в сохранении моей шкуры. Но всё пошло наперекосяк, и я потерял ещё одного друга… и… и… ещё, возможно…

Я так и не смог заставить себя сказать это вслух. Мне показалось или во взгляде Теаромоны на краткий миг появилось сочувствие и сопереживание? Даже если это было так, она быстро взяла себя в руки, и эта искра понимания пропала.

Я же почувствовал влагу на глазах. Не знаю, Извилистый, правда это или нет. Может, я вновь повёлся на тупой развод этой эссески, но… Ты понимаешь. Как никогда. Я ведь даже не знал об этом. Как мне теперь жить с мыслью, что я убил своего неродившегося ребёнка и его мать? Как мне не съесть себя при этом? На это у меня нет ответа, как и у тебя. Нас это ещё долго будет преследовать. Список пополняется. Сможем? Как мы сможем это осилить и не впасть в бездонную яму отчаянья? Возможно, нам остаётся лишь помнить. Внучка фермера, Люк Валентайн, неизвестная нам златовласка, Эммилия, тысячи или больше жителей Санминора. Девушка из кратера. Я чего-то не знаю? Да, это помнит только твоё подсознание. Не буду спорить. Джейджерин, Алиса. Мозг?… Думаю, подходящее имя для дочери. Ты прав, а если сын? Затрудняюсь ответить. Я тоже. Гретхен и Гретель… Извилистый, сколько жизней мы загубили, может, нам действительно нужно памятником в рощу проклятых. Жизнь непредсказуема, нужно найти свой шанс на искупление. Мне кажется, список не полный. Кое-кого забыли, но опять же подсознание помнит. За двадцать семь лет много разных личностей встречалось и терялось. Это плохо, что забыли кого-то, в то же время немного радует. Если чья-то смерть забылась, значит, в том нет нашей вины, скорее всего. Я думаю, было бы неправильно даже гадать, кто же там был. Но если понадобится, ты же мне всегда подскажешь в нужный момент. Нет.

— Хозяин, зачем вам этот треклятый артефакт? — спросила Теаромона даже мягко, но вскоре вернула в голос отвращение ко мне.

— Так далеко особо я не заглядывал, но знаю точно одно. Им я убью императрицу вампиров Тамику Дамэд.

— А говорили, что не любите убивать, — вздохнула Теаромона. — Убив императрицу, вы обратите в прах большую часть Империи Ночи. Я не знаю, радоваться этому или нет.

— После того, что эта скотобаза натворила, она не заслуживает жизни, — с ожесточением парировал я. — И если её прогнившая кровавая империя падёт вместе с ней, то меня сей факт не очень опечалит. У меня на душе много смертей, но пока я не убью Тамику…

— Что такого могла сделать она, что вы так люто её ненавидите? — с неподдельным интересом спросила эльфийка, позабыв, что презирает меня сейчас.

— Убила друга, подругу моими руками. Это про неё говорила Верена — Тоска. Про неё… Возможно, я тогда потерял не только паршивого, но всё же друга, но и… своего… и… ребёнка.