Демон

Однако место приземления я не угадал — под нами просто сдвинулась в сторону огромная, метров сто на сто, плита, вместе со всей растительностью, и открыла посадочную площадку, находившуюся прямо под ней. Я посадил «Кречет» рядом с корабликом Тролля и, приказав Сашке ни за что не покидать корабля, подготовил фильтры, вколол себе компенсаторы, подхватил оружие и рюкзак с боеприпасами, и вышел наружу. Тролль, действительно оказавшийся чуть выше ростом и массивнее, ждал меня метрах в десяти, стоя в одном из посадочных кругов. Дождавшись, пока я подойду поближе, он начал жестами объяснять мне правило боя. Суть оказалась такова: тот, кто покидал границы круга, автоматически считался проигравшим, и победитель имел право на его корабль и оружие. Бой велся до смерти, без всяких правил, кроме одного: можно было использовать только свои конечности и холодное оружие. Тролль показал мне довольно неприятного вида кастеты, из ударной части которых отходили три, сантиметров по пятнадцать, металлических остро отточенных лезвия, которыми он и собирался драться.

Я достал из ножен оба своих десантных тесака и протянул их ему. Тролль молча снял с себя все остальное снаряжение и занял место в центре круга. Я вернулся к шлюзу «Кречета» и, аккуратно сложив внутрь все, кроме ножей, мысленно произнес:

— Транслируешь бой ребятам. Если что-нибудь случается, поднимай корабль и уходи! Понял?

— Папа! Я тебе помогу…

— Я сказал: уходи! Им нельзя оставлять ни корабль, ни наше оружие… Если не справлюсь я, то ты не сможешь мне помочь. Ничем… Понял?

— Хорошо, папа, уйду…

— Обещаешь?

Саша тяжело вздохнул, но все-таки выдавил из себя:

— Ладно, даю слово…

— Вот и отлично! — я повернулся к площадке и, расслабляясь перед боем, спокойно направился к противнику.

Бой начался со странного приветствия противника: Тролль положил около себя оба «кастета», на несколько секунд поднял свои «руки» вверх, потом вытянул правую за себя, а левую в мою сторону. Я тоже положил тесаки, поклонился ему и снова подобрал свое оружие. Противник, зажав в костистых наростах подобия ладоней свои устрашающие инструменты, сделал скользящий шаг в сторону, а потом нанес первый пробный удар. Я сместился в сторону и заблокировал его выпад лезвием тесака. Скорость атаки была на уровне, как минимум, хорошо обученного десантника. Я убил почти две минуты, присматриваясь к возможностям трехсуставчатых конечностей Тролля, и, наконец, начал более-менее схватывать их пластику. Руки Тролля выстреливали вперед, как плети, быстро и хлестко, но вот жесткости и силы в них было ощутимо меньше. Кроме того, он не пользовался ни локтями, ни ногами. Я решил немного обострить бой и, нанеся рубящий жесткий блок по суставу атакующей руки, попробовал выбить из нее оружие. Как ни странно, это мне довольно легко удалось: кастет отлетел за пределы круга. Тролль перехватил оставшееся оружие левой конечностью и снова атаковал. Я, почти не напрягаясь, довольно легко уходил от его атак: видимо, их методика ведения рукопашного боя намного уступала нашей. Убедившись, что даже на ближней дистанции он не успевает меня зацепить, я заблокировал его левую «руку», локтем правой атаковал его в голову, и, когда он потерял равновесие, провел примитивную подсечку, правда, на пределе скорости. Припечатав его к земле и, выбив второй «кастет», я приставил лезвие тесака к его черепу.

Тролль замер. Я подождал секунд десять, потом убрал с его груди колено, спрятал ножи и, отойдя от него метра на три, снова ему поклонился. Поднявшись с земли только с четвертой попытки, противник повторил свой ритуал приветствия, только на этот раз без «кастетов», потом подобрал валяющееся оружие и, положив его передо мной, отступил на несколько шагов назад.

Пришлось кастеты подобрать. Тем более, что Сашка мысленно требовал их себе на память. Потом я снова поклонился, а Тролль начал оживленно жестикулировать, объясняя, что и его корабль принадлежит мне. Я подошел к кораблику, обошел его вокруг и снова поклонился. Потом приказал Сашке вынести в шлюз терминал.

Тролль, усевшись рядом со мной, внимательно смотрел на то, что я ему рисовал, и иногда жестами выражал свое согласие или несогласие: движение правой руки горизонтально означало «да», а вертикально — «нет». Разобраться в этом оказалось довольно просто: я нарисовал себя, уносящего кастеты в свой корабль, и получил утвердительный ответ. Потом нарисовал Тролля, уносящего мои тесаки, и получил отрицательный…