Демон Эльдорадо

Десятник молча отцепил с пояса каменный топор, заляпанный кровью, и протянул его Кетуку древком вперед.

– Жди сигнал сбора, солдат... – повторил он и потер влажный лоб ладонью, оставляя на нем красные полосы. – После него мы начнем погрузку на бальсы, и полумертвым на них места не будет.

Когда Кетук бежал обратно, ему всерьез мешали порывы влажного ветра, бившего в лицо. Или это он сам так быстро двигался? Глядеть на небо и лес времени не было – ураган, даже если он прямо сейчас обрушится на разоренную деревню дикарей, никак не трогал молодого солдата.

Когда он добрался сквозь развалины до полуразрушенного дома, возле которого Синчи настигла слабость, там никого не оказалось. В панике Кетук дернулся было мчаться куда попало, выкрикивая имя товарища, но сообразил заглянуть под покосившийся кров хижины.

Синчи был там, и он выглядел даже лучше, чем тогда, во время стычки с дикарем. Тот при виде Кетука с топором вскочил и стал поторапливать почти обнаженную девушку, что возилась возле очага с кособоким глиняным котелком.

– Копаиба, копаиба, – зачастил юноша, показывая пальцем на содержимое котелка.

Кетук увидел маслянистую грязноватую жижу, в которой плавали крупные ошметки растений.

– Давай, Кетук, – сказал Синчи слабым голосом и вытянул раненую руку. – Этот парень считает, что меня еще можно спасти, если быстро отсечь запястье. – Дикарь подкатил к огню короткий чурбак и бережно уложил руку аймара на него, как раз так, чтобы отрубить больное место было очень удобно. – Ну? Ты же хотел меня спасти? Не бойся, я уже пожевал коки, этот парень дал мне целую кучу. Всё будет хорошо, только попади.

Синчи криво улыбнулся и привстал, опираясь на здоровую конечность.

– Я? – опешил Кетук.

Он уже понял, что выхода нет, и встал перед чурбаком на колени, чтобы не промахнуться. Он должен был отсечь плоть друга с первого удара, чтобы не заставлять его мучиться дольше, чем это необходимо... Кетук провел каменным лезвием по грязной коже запястья, там где оно было перетянуто веревкой, и на мгновение прикрыл глаза. На Синчи он не смотрел, но знал, что тот не отдернет руку в последний момент.

– Держись, – сказал он и коротко размахнулся, вкладывая в удар всю силу, какая у него еще оставалась.

Вскрикнула только женщина, сам раненый промолчал. Кисть Синчи отлетела в сторону, расплескав вокруг, на глиняном полу, редкие брызги черной крови.

Кетук глянул на лицо друга и увидел его перекошенный рот и крупные капли пота, мгновенно выступившие на лбу сына Солнца. Тотчас хозяева подхватили Синчи под руки и наклонили к огню, чтобы погрузить культю в горячую «копаибу». Тут уже сын Солнца не сдержался и выпустил сквозь зубы стон, в который сжалась вся нечеловеческая боль, терзавшая Синчи.

– Значит, ты понимаешь их речь? – пробормотал Кетук, лишь бы что-нибудь сказать и отвлечь товарища от страданий.

Но тот промолчал, вновь крепко стискивая зубы – видимо, опасался закричать, если откроет рот. Тем временим хозяйка смочила грубую ткань, сплетенную из травяных волокон, жидкостью из котелка и стала обматывать ею остаток руки Синчи. Пленник тоже не сидел на месте. Он отошел к пролому в стене и теперь выглядывал из него, задирая голову. Его длинные черные волосы трепал ветер.

– Что там? – спросил Кетук, подойдя к юноше. Дикарь молча ткнул пальцем в черное пятно на востоке. Оно стремительно набухало, словно желая поглотить собой весь мир, и поливало лес косыми струями дождя. С каждым вздохом становилось всё холоднее, и кроны деревьев вокруг поселка не просто колыхались – их уже трепало несущимся поверх леса ветром. Аймара в растерянности метались по деревне, не зная, куда укрыться от приближающегося урагана. Команд почти не было слышно, и Кетук испугался, что пропустил сигнал сбора. Вдалеке он заметил яркие одежды Кумари и его ближайших соратников. Ветер уже сорвал с них птичьи перья, так же как и самые мелкие и сухие листья с крыш. Вода в реке будто вскипела, покрывшись крупной рябью, а колючий бамбук на ее противоположном берегу заметался, как копья в руках взбешенных воинов.

И сразу же с неба обрушился сплошной поток теплой воды.

Пленник потянул Кетука за собой, под хлипкое укрытие. Но травяная крыша, конечно, не могла защитить людей от такого мощного ливня, к тому же ветер недолго позволял ей держаться на месте. Налетев сразу со всех сторон, он подхватил ее и легко оторвал от опор.

Кетук ползком добрался до Синчи, который явно потерял сознание от боли, и стянул с себя плащ. Ветер пополам с водой накидывался отовсюду, неся при этом обломки бамбуковых стен, сучья и пальмовые листы, когда-то покрывавшие дома дикарей. Кетук, держа плащ обеими руками, как мог натянул его над собой, укрыв себя и товарища. Помогло это, конечно, не слишком сильно.