Демон искушения (ЛП)

— Лучше, чем когда-либо, — Трандуил закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Тонкие губы изогнулись в самодовольной ухмылке, идентичной той, что порхала на губах сына. Но Бард с трудом мог поверить, что Трандуил станет терпеть подобную дерзость. И интуиция Барда не подвела.

Ещё до того, как Леголас успел понять, что случилось, он уже летел через всю комнату и приземлился аккурат на кровать, куда не далее, чем минуту назад, отец приказал ему отправиться.

— У меня складывается такое ощущение, что я разговариваю со стеной. Разве я не предупреждал тебя? Разве я не отдал тебе чёткий и ясный приказ, но ты не желаешь подчиняться. Ты никогда не делаешь то, что тебе велено, да, тыковка? — спокойно заметил Король, опуская руку, которая только что влепила сыну оглушительную пощёчину. — А потом ты имеешь наглость заявляться ко мне и ныть дни и ночи напролёт, что тебе, видишь ли, больно, что ты несчастен, что я тиран и не даю тебе вздохнуть полной грудью. Мне вот интересно, твою пустую голову никогда не посещала мысль, что, может быть, правила игры, в которую мы играем, чересчур сложны для тебя, эльфёнок?

— Иди в жопу! — прошипел Леголас, утирая кровь тыльной стороной ладони с разбитой губы.

— О, всенепременно! — мрачно ухмыльнулся Король.

— Ты не можешь так обращаться с собственным ребёнком! — встрял в перепалку королевской четы Бард. Как Трандуил мог быть таким безразличным, таким невероятно холодным и жестоким по отношению к собственной плоти и крови, единственному живому члену семьи, который у него остался, было для Барда загадкой.

— Этому «ребёнку» три тысячи лет недавно стукнуло, — насмешливо вздёрнул бровь Трандуил. Но Бард с таким ужасом и презрением посмотрел на него, что Король закатил глаза и вынужден был сменить гнев на милость. — Да, да… Бить эльфят недопустимо, но, видишь ли, этот эльфёнок ещё и мой консорт. А своего консорта я буду воспитывать так, как посчитаю нужным.

— Я не приемлю насилие ни в каком виде! — прорычал Бард в прекрасное лицо Короля. Но тот лишь многозначительно кивнул на кровать, где сексуальная бестия, получив от хозяина строгое внушение, наконец-то заняла положенное ей место и теперь косилась на них хитрющими глазками, уткнувшись грудью в белоснежные простыни и призывно повиливая аппетитной попой.

— Всё зависит от того, с какой стороны на это насилие посмотреть, Король Дейла, — самодовольно улыбнулся Трандуил, не сводя глаз с распутного отпрыска. — Там, где ты видишь насилие, я вижу желание столь страстное, что оно может испепелить дотла. Там, где ты видишь подчинение, моя тыковка видит возможность затрахать меня до потери пульса. Там где…

— Валар! Сколько высокопарных слов, просто возьми и трахни уже свою тыковку! — раздался раздражённый голос со стороны траходрома. — Долго мне ещё здесь стоять, сверкая голым задом?

— Столько, сколько сочту нужным, эльфёнок, — спокойно ответил Король и тяжело вздохнул. — И если ты думаешь, что отделаешься простой пощёчиной, то ты очень ошибаешься. Это был всего лишь аперитив перед главным блюдом.

— Вы ненормальные! Совершенное больные на голову! Ненавижу вас! — выкрикнул Бард и попытался оттолкнуть Короля Эльфов со своего пути, намереваясь покинуть банкет в самый разгар веселья. — Вас обоих!

— Король Дейла, хоть ты не веди себя, как взбалмошное дитя, — от души рассмеялся Трандуил. Одна рука схватила бросившегося наутёк любовника за горло, а другая сжалась на его каменном члене. — Тебе понравилось представление, которое мой дерзкий отпрыск для тебя устроил. Или у тебя встаёт на всех, кого ты ненавидишь?

Бард зарделся, как девица на выданье, и прохрипел:

— Намёк понят. Трандуил, отпусти уже! Задушишь же!

— Намёки. Намёки… — раздражённо вздохнул Леголас. — Я когда-нибудь дождусь конкретных поступательных действий?!

— ЗАТКНИСЬ! — в сердцах рявкнули на неугомонного эльфа два Короля и сошлись в зверином поцелуе, терзая губы друг друга.

Спустя вечность Трандуил разорвал поцелуй, но лишь для того, чтобы обнять его со спины. Бард чувствовал жар его кожи каждой клеточкой тела; чувствовал, как жестокие губы скользят по его шее, облизывая и покусывая, целенаправленно продвигаясь в направлении его уха; чувствовал, как стальная рука ласкает его член и играет с яичками. Это была пытка, но красивая и чувственная. Бард слабо трепыхался, уносимый волнами возбуждения в открытый океан страсти, лишённый остатков здравого смысла. Разум вопил благим матом «НЕТ!!!», но вот его член воодушевлённо скандировал «ДА! ДА! ТРИЖДЫ ДА!!!».

Бард был столь поглощён своими чувствами и ощущениями, что упустил из виду взгляд Короля, который ни на секунду не сводил синих глаз со своего зеркального отражения, пристально наблюдавшего за каждым его движением исподлобья.

— Ada, пожалуйста… Заставь его! — не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чём так сладко умолял отца Леголас.