Демон искушения (ЛП)

— Видишь, каким красивым и покорным он может быть, стоит поставить его на колени, — прошептал Трандуил любовнику на ухо и холодно бросил в сторону кровати, где томился в гордом одиночестве его нетерпеливый отпрыск. — Леголас, если бы ты хоть иногда слушал меня, то ты бы давно понял, что сегодня не на меня тебе следует расточать свои чары! Как по мне, так всё, чего ты заслуживаешь, это хорошую взбучку. И, можешь не сомневаться, ты её получишь.

«Святые небеса. Какой же он красивый, просто соблазн во плоти. Как можно наказывать столь совершенное создание?» — прошептал про себя Король Бард, загипнотизированный розовой дырочкой, манившей его к себе, как моряков песни русалок. Человек нервно сглотнул и замотал головой, пытаясь прогнать наваждение и надеясь, что он не умудрился ляпнуть это вслух.

— Король Дейла, умоляю… Я твой. Делай со мной всё, что твоей душе угодно. Возьми меня так, как пожелаешь, — прохрипел, уткнувшись головой в подушку, Леголас. Казалось, принц забрался ему в голову и прочитал его мысли, но на самом деле эльф просто прочитал выражение его лица в отражении зеркала. Людей было невероятно легко читать. В отличие от Трандуила.

Король Эльфов был всем, чем он когда-либо владел, всем, что он когда-либо хотел. Единственным, кого он по-настоящему любил, единственным, кто был для него по-настоящему важен. Мир мог сгореть дотла, непроглядная тьма могла поглотить солнце и звёзды — всё это не имело для Леголаса никакого значения, ведь рядом был он, его солнце и звёзды. Леголас никогда не ставил под сомнение что то, что он чувствовал к своему создателю взаимно. Желание, которое невозможно утолить ни через сотню, ни через тысячи лет. Страсть, такая яркая и первобытная, что она могла испепелить дотла. Связь, столь крепкая и неразрывная, что ни смерть, ни расстояние не в силах были её разорвать. Любовь, такая всеобъемлющая и безоговорочная, такая дикая и яростная, что она не оставляла места ни для чего другого. Ни для кого другого.

Вот только эльфийский принц уже не был уверен в том, что отец чувствовал к нему то же, что и он к нему. И от одной только мысли о том, что он может потерять его, желудок сворачивался в бараний рог.

«Да пошло оно всё к Морготу! Ненавижу!» — выругался про себя Леголас.

Вот только он и сам не знал, кого он ненавидел сильнее: себя, за то, что позволил всему этому случиться, или отца, который решил наказать его самым жестоким из всех возможных способов. Ему бы молчать в тряпочку, да ходить перед Королём на цыпочках, после того фортеля, что он выкинул, но Леголас никогда не умел держать рот на замке. Единственное, что могло заткнуть этот фонтан красноречия и остроумия, так это толстый член или добротный кляп. Да, второе тоже временами приключалось, когда безграничное терпение Трандуила достигало наивысшей точки кипения.

— Дай мне парочку минут наедине с моим несносным отпрыском, Бард. А потом можешь делать с ним всё, что пожелаешь. Обещаю, он будет паинькой, — прошептал Трандуил любовнику на ухо. Достаточно громко, чтобы Леголас мог расслышать каждое слово и прийти в неописуемый ужас от услышанного. Принц пятой точкой чувствовал, что он-таки допрыгался и отец вознамерился наказать его со всей строгостью.

— Ты ведь знаешь, любовь моя, что я всегда выполняю свои обещания… В отличие от тебя, — мрачно прошептал сыну на ухо отец. В голосе Трандуила отчётливо проскальзывали затаённые нотки триумфа. — Я слишком долго откладывал твоё наказание.

— Наказание? О да, накажи меня! — обворожительно улыбнулся отцу наглец, хотя его сердечко только что совершило кульбит и на мгновение перестало биться, почувствовав скрытую угрозу в столь «многообещающем» намёке Короля.

— Нет, мой маленький, это будет не одно из тех наказаний, которые тебе так нравятся, — мрачно рассмеялся Трандуил и молниеносно впился в ключицу сына, ощутив металлический привкус крови на языке. Леголас зажмурился и прикусил язычок, чтобы не заорать от боли, не желая тешить самолюбие отца хотя бы в этом.

Бард тяжело сглотнул, увидев кровь на губах любовника и ужасную багровую метку на плече хрупкого эльфа. Была ли то очередная жестокая игра, смысл которой он не до конца понимал, или же ему посчастливилось оказаться в эпицентре семейных разборок венценосных особ, Бард не знал. Но одно он знал наверняка. В этот раз Леголас не был в курсе планов отца. К тому же, впервые за вечер красивое личико исказила гримаса неподдельного ужаса.

— Ada, пожалуйста… — робко мяукнул принц. Но Трандуил был непреклонен.

— Тише, мой листочек. Твой длинный язычок не доведёт тебя до добра. Собственно, ты уже вляпался по самое не могу, — прошептал отец ему на ухо, перед тем как снова впиться зубами в кровавую метку на плече.