Демон из Пустоши

— Я ведь запретил тебе входить в мою спальню. Особенно через окно, — медленно и тихо проговорил Аверин, стараясь не делать резких движений.

— А если я забыл? — Уголки губ дива разъехались в стороны, обнажая кончики довольно внушительных клыков.

— Я напоминаю.

— Вы не обновили этого приказа… хозяин, — сделав перед последним словом паузу, еще сильнее оскалился Кузя, — и я уже заходил в вашу спальню… в первый вечер. Неужели вы не заметили?

— Заметил, Кузя. И именно поэтому ждал тебя. Знал, что ты придешь. Я обновляю приказ.

— А если я не послушаюсь? Что вы сделаете? Побьете меня Плетью, как Анонимуса? Схватите за ошейник? А получится? Вы ведь даже приоритеты не выставили. Какая неосторожность… — Легким движением див выскользнул из-под одеяла и оказался возле кровати Аверина. Присев на корточки, он наклонился к колдуну, глядя в глаза. Оскал становился все шире, между губами показался длинный розовый язык.

— Это называется доверие.

Аверин резко ударил кулаком по кровати рядом с собой. И тут же, выставив щит на максимум, сильно толкнул Кузю в грудь. Тот потерял равновесие и с размаху сел на пол, машинально подставив руки. И… уставился на Аверина удивленными глазами. Зрачки приобрели обычный вид.

— Как это?! — Он дернул рукой, но она намертво прилипла к полу.

— Я же сказал, что ожидал твоего прихода. А ты пропустил мои слова мимо ушей. Неужели ты думал, я не подготовился? Вокруг алатырь. А к дну кровати была прикреплена на кусочек пластилина моя звезда колдуна. Я по ней ударил, она упала, и ты попался.

— Обалдеть! — восхитился Кузя. — А я-то думал, вы размякли и начнете уговаривать меня, взывать к совести. А вы совсем не изменились!

— Ты тоже. И я этому рад. Но не стоит больше пытаться пугать меня. Плетью ты получишь, и сполна, во время тренировки, сегодня же. Вижу, заскучал. А пока давай поговорим. Ты ведь за этим пришел?

— Ну… почти, — немного смутился Кузя. — А можно мне опять на подоконник? Он ведь… ну, не совсем в спальне. И дождь уже кончился.

Аверин наклонился и стер одну из линий рисунка на полу. Кузя тут же вскочил и переместился на окно. И, натянув свою длинную футболку на колени, обнял их руками.

— «Доверие»… а сами алатырь нарисовали, — пробурчал он.

— …И лег спать, даже не активировав его, — улыбнулся Аверин. — Кузя, балбес, я же за тобой в Пустошь ходил. И за шкирку оттуда вытащил. Неужели ты сомневаешься, что я тебе доверяю?

— Не сомневаюсь… — Кузя потянул себя за ошейник. — Но я теперь понял, что все намного более несправедливо, чем я считал раньше.

Аверин вздохнул:

— Я ведь объяснял тебе. Законы начинают меняться. И если бы не история с императором, многое бы изменилось уже сейчас.

— Да помню я. Я не про это. Вот смотрите. Вы, люди, живете в прекрасном безопасном теплом мире. С растениями, солнцем и животными. Вы едите вкусную еду и спите в теплых постелях. А дивы? Мы рождаемся и умираем посреди бескрайней ледяной пустыни. Большинство из нас не доживает даже до звериной формы, мы вынуждены жрать друг друга, потому что больше нечего, совсем! А не есть мы не можем, потому что лед забирает наши силы, мы даже спать подолгу не можем — или вмерзнем в лед, или сожрет тот, кто не спит. Да, ваши животные тоже охотятся друг на друга, но у них есть безопасные норы, чтобы спрятаться и отдохнуть, родители, которые защищают детенышей, и тепло! Почему так?

— Ну, справедливости ради могу заметить, что у вас нет болезней, от которых вы становитесь беспомощными или умираете. И дивы живут почти бесконечно долго, если сравнивать с человеком. Но… ты прав, жизнь в Пустоши не сахар. Но это ваш мир, и я не знаю, почему он так устроен.

— Может, мы правда черти? Которых изгнали в ад за грехи? Только в аду не сковородки, а лед.

— Так… — вздохнул Аверин, — это откуда? Маргарита?..

— Ну… не совсем. Одна передача, которую она смотрела. Там человек говорил про дивов, что они и есть черти, а Пустошь — ад. А другой человек, священник, с ним спорил. Но не объяснял, почему мир устроен так несправедливо.

— Потому что это не священники должны объяснять, а ученые. И, похоже, пришло время для изучения Пустоши.

— Да? — обрадовался Кузя. — Значит, мы скоро все-все узнаем? А у людей ведь получится что-то исправить? Люди умеют строить базы даже в Арктике.

— Возможно. Но ты должен понимать, что быстро ничего не случится.

— Ага. А пока — либо свобода в Пустоши, либо здесь — вот это, — он снова потянул себя за ошейник, — ну или как хотела Белка.

— Белка?

— Алина Белицкая. Я ведь про нее поговорить с вами хотел.

— Да, я помню. Ты полностью сохранил ее память? — осторожно поинтересовался Аверин.

— Да ну, зачем она мне? Ничего там не было… хорошего. Просто я думаю, вам надо знать кое-что. Помните тот алатырь с кольями? Мы думали, оттуда должны были появиться дивы из Пустоши.

— Конечно. До сих пор мороз по коже.

— Вот. На самом деле план был другой. Они с этим Григором собирались «выпустить в мир Пустошь».

Аверин нахмурился:

— Что значит «выпустить Пустошь»?

— Я не знаю. И она особо не знала. Но это то, о чем она думала в последний момент. Вы же разберетесь, да?