Демон из Пустоши

— Разве не человек придумал, как создать дыры, и сделал чертежи, которые так удачно тебе достались? И лишь потому, что укравший их колдун оказался слишком туп, чтобы самому что-то понять?

Волна ярости обдала ее. Он зашипел:

— Это были только картинки и слова! Я изучал колдовскую науку веками! Я смог разобраться и сделать то, что не удалось никому, даже тому, кто все придумал! Жалкая пародия даже найти эти записи не смогла! А я смог! Я нашел человека, я убедил его служить мне!

— Только он уверен, что это ты служишь ему.

В ее голове раздался смех. Она тоже рассмеялась, и несколько дивов, находящихся поблизости, прыснули в стороны.

Он сжал когтистую лапу в кулак:

— Я докажу тебе. Я докажу, что лучше его!

Она коснулась его крылом:

— Забудь про него. Он вечность проведет во льду. А ты будешь править не только одной страной, но и всем миром.

— Да. Но сейчас мне кое-что нужно сделать самому.

Он шагнул к пирамиде, протянул лапу, и одно из отверстий расширилось. Раздался крик, и в когтях забилось человеческое тело. Впрочем, сжал он колдуна довольно бережно, чтобы ничего не сломать. И так же аккуратно поставил на лед. И сказал, используя колдовской язык жестов:

— Чем быстрее ты нарисуешь алатырь, колдун, тем быстрее пойдешь в тепло.

— Я сама нарисую, а он пусть только откроет, — предложила она, — колдунов у нас всего шесть, мы не можем их тратить по одному на каждую дыру.

Языку жестов она научилась у него. Нужно понимать, о чем говорят колдуны.

Он наклонил голову. И она, подняв коготь, принялась чертить на льду линии.

Костюмы для церемонии сшили на заказ. И главным в них был не внешний вид: и в одеянии Аверина, и в костюме Кузи было предусмотрено множество секретных карманов и петелек для разнообразного оружия.

Кузя с большим удовольствием вертелся перед зеркалом.

— Надо же, совсем ничего не заметно!

В арсенале дива теперь имелся не только серебряный кинжал, но и пистолет, распыляющий облако серебряного порошка. И новое оружие во много раз превосходило отцовское.

Были неясны скрытые мотивы похищения заговорщиков, но по поводу явной цели во мнениях сходились и Аверин, и Владимир, и Николай Антонович. Колдунов забрали из самой охраняемой тюрьмы, чтобы продемонстрировать силу. А коронация — отличный повод продемонстрировать ее снова, но уже публично.

Владимир готовился. В Москву были стянуты части дивов из столичного и санкт-петербургского Управлений, совместно с московским Управлением они оцепят периметр. Но к самому Успенскому собору будут допущены лишь Императорский див и Кузя. Им двоим нужно будет продержаться до прибытия дивов из оцепления. Но, несмотря на все предпринимаемые меры, Аверину было неспокойно. Он видел, как счастлив Василь, получивший приглашение, но сам бы предпочел, чтобы брат с семьей остались дома.

Понять, каким образом коридоры были открыты в конкретных камерах, тоже пока не получилось. Николай Антонович допросил тюремного медика, но тот клялся и божился, что ничего необычного на телах заключенных не заметил. Правда, министерский следователь почуял, что доктор что-то недоговаривает, и обещал разобраться с этим в ближайшее время. Однако врач мог просто оформлять липовые документы, чтобы дать заключенным возможность отдохнуть в госпитале, или приторговывал медикаментами. В конце концов, в тюрьме находилось много богатых людей. Аверин планировал сам поговорить с доктором, но не успел. Придется сделать это по возвращении.

— Ну что? Ты готов? — спросил он Кузю.

— Ага, — тот просиял. И Аверин со вздохом отметил, что див, наоборот, ждет возможного нападения с нетерпением.

Вокруг Кремля собралась добрая половина Москвы. Особенно много народу столпилось возле Спасских ворот, где должен был проехать кортеж будущей императрицы. Аверин отметил, как грамотно организовано оцепление. Давки не было, для наиболее почетных, но не приглашенных непосредственно на коронацию гостей предусмотрели трибуны. Дивов Управления можно было обнаружить лишь по одинаковым уставным костюмам.

Аверин посмотрел на часы. До события осталось всего полчаса. В сопровождении Кузи он прошел к ступеням Успенского собора, и они оба заняли места в шеренге приближенных колдунов. Аверин огляделся в поисках брата и его жены. Те стояли чуть поодаль, среди знатных придворных. На Кузю косились: на приближенного колдуна высшей категории он похож не был. Но это мало волновало Аверина, а Кузю и подавно. Див вовсю вертел головой, рассматривая блестящие купола соборов и яркие мундиры императорской гвардии. И только один раз спросил громким шепотом:

— А где будет пир? В приглашении написано, что будет настоящий царский пир!

— Не бойся, без тебя не начнут, — успокоил его Аверин.

Появился князь Булгаков. За неимением у княжны супруга или близких родственников мужского пола, князь должен будет передать митрополиту царские регалии. Следом за ним появился и занял свое место и митрополит.