Демон-Хранитель (СИ)

— Конечно, со следующей недели у меня факультатив по истории, приходи, — предложил я и понял, что она туда прибежит быстрее всех.

Девочка утвердительно кивнула, улыбнулась, собравшись, попрощалась и вышла из класса. Что-то в её образе было пугающе знакомым, я почувствовал энергию хранителя вырвавшуюся из меня и пытающуюся понять, что было не так с этим подростком. Внешне угловатая, чуть полная, с россыпью каштановых волос, в беспорядке лежащих на голове, и припухлым от переживаемого ею пубертатного периода лицом, на губе кровила ссадина. Внутри с сильной энергией борца, воина, не такой огненной, как у Дженнифер, но всё же… Джен! Меня озарило. Вот почему мой взгляд зацепила эта девчушка. Энергия одиночества и чудовищного чувства собственной неполноценности, неприкаянность и ненужность, а где-то глубоко страх, окутывающий всё внутреннее существо подростка. А ещё я понял, что у неё не было ни ангела-хранителя, ни беса-искусителя. Шельма, помеченная, остро нуждающаяся в чьём-то участии, одновременно хотевшая и не хотевшая этого.

Я задумавшись, сложил сочинения детей в портфель, и побрёл в полной растерянности в другой класс на другой урок.

Первый рабочий день прошёл спокойно. Уже вечерело и для того, чтобы как можно скорее войти в курс дела, а также с непривычки, мне пришлось задержаться крайне надолго. Я позвонил Дженнифер сказать, что уже возвращаюсь и вымотанный физически и душевно брёл на школьную автостоянку. Я был голоден и мне хотелось её обнять. Однако моим планам не дано было так быстро сбыться: я услышал шум борьбы и ощутил боль. Что-что, а это было настолько знакомое чувство, что невольно я потрогал рубцы на шее. Я быстрым шагом отправился на шум и увидел, как Еву, девочку из класса, где я прошёл «боевое» крещение сегодня, избивали другие дети. Заметив меня, они бросились врассыпную, и я увидел беспомощного подростка, истерзанного и рыдающего, отметив взглядом сильные кровоподтёки на внутренней стороне бедра, которые были видны из-за задравшейся юбки. Я подошёл к девушке и помог ей подняться. Она дрожала и рыдала так, что сотрясалось всё вокруг — её энергия бурлила и выдавала такие клубы черноты, что даже я, привычный ко злу и ненависти, сейчас гнулся под её ударами.

— За мной, — коротко сказал я и повёл Еву в класс, где всегда имелась аптечка первой помощи.

Охранника не было на месте и я, видя состояние девушки, мысленно поблагодарил вселенную. Меньше всего ей сейчас нужны были расспросы старого равнодушного ко всему мужчины, который если и спросит о чём-то, то только для того, чтобы прикрыть самого себя в случае чего.

Усадив девушку на стул, я вернулся к ней с аптечкой и намочив в перекиси какое-то полотенце, проговорил:

— Сейчас будет больно, — и обработал раны, слыша, как она шипит.

Я избегал смотреть ей в глаза, но меня мучил один вопрос, перед глазами стояли кровоподтёки на бёдрах.

Однако, решившись, взглянул на неё мрачно исподлобья и все-таки очень осторожно спросил:

— Тебя недавно изнасиловали?

Она ничего не ответила, но то, как она посмотрела на меня многое мне сказало. Меня просто разорвало внутри от боли и сочувствия — я услышал своего внутреннего хранителя также сильно, как чувствовал Дженнифер и я чётко сформулировал задачу для себя — этот подросток остро нуждался в моей помощи.

— Ты хочешь об этом поговорить? — спросил я осторожно.

— Вам не всё равно? — немного раздражённо ответила она вопросом на вопрос, очень знакомо для меня.

— Мне не всё равно, — ответил я и убрал перекись в аптечку.

— Почему? — ещё один вопрос, заданный шёпотом и с невероятной надеждой, я знал, что если я правильно на него отвечу, то она начнёт доверять мне.

— Потому что ты ребёнок, которому нужна помощь, — ответил я и увидел, как из её глаз потекли слезы, пожал её плечо.

— Ты должна об этом сказать кому-то ещё, кроме меня, — твёрдо проговорил я и увидел, что она отрицательно мотает головой. — Ева, это преступление и виновный должен понести наказание…

Она вновь отрицательно мотнула головой и её глаза снова наполнились слезами. Я тяжело вздохнул и почувствовал энергию обречённости и ненужности.

Сев рядом, помолчал, собравшись с мыслями и проговорил:

— Тебе есть куда пойти? Дом?

Она кивнула.

Я снова промолчал, прежде чем вновь осторожно спросить:

— Там безопасно?

Девушку непроизвольно передёрнуло: омерзение, пустота, одиночество. В голове забилась тревожным набатом мысль — неужели отец?! Тот, кто призван защитить и помочь познать этот мир, облечь его формулировками, правильно установленными приоритетами, кому безраздельно доверяешь… Мне это настолько претило и даже то, что я ощущал себя демоном, будучи урождённым ангелом, не спасало. Есть грехи, которые не смыть даже кровью, которые впитываются в землю и взывают к небу отмщением, то, что не могут игнорировать даже ожесточившиеся сердцем ангелы, то, что возносится к Творцу напрямую.

— Поехали, — решительно произнёс я, понимая, что ребёнка надо было спасать любыми способами. — Где ты живёшь?