Демон-хранитель

Главный Привратник был почти доволен ситуацией. Люди даже рады его возвращению. Остатки Совета смогли если не удержать власть железной рукой, но хотя бы внушить людям доверие. И оставить за собой главное – авторитет. Им пришлось немало поработать, но за столько лет дела уже шли своим чередом, отлаженно, как надежный часовой механизм. Благодарить за это следовало вовсе не Хлопова и Лапина… А чувство защищенности, которое в отсутствие «силовика» могло бы серьезно поколебаться, сохранил командир Серяков. Но все же Главный Привратник стал чаще отсиживаться в кабинете. Чувство этой самой распроклятой защищенности и уверенности пропало у него самого. Нет, он ничуть не боялся ходить по коридорам бункера, возможно, просто привык уже к молчанию и уединенности того закутка, в котором его держали в капонирах.

Подобное не должно повториться. Он сумел сохранить достоинство. Жизнь тоже, и считал это только своей собственной заслугой. Хладнокровие, никогда его не покидавшее, не дало разгореться пламени конфликта, никто не посмел причинить вред тому, кто настолько уверен в себе и собственной невиновности. Слово «закон» еще имело в этих краях немалую силу. Но законы пишут власть предержащие, такие как он и Председатель, а по их слову можно ведь и перевернуть страницу, начать с чистого листа… С соседями заключен мир, сейчас даже более прочный, чем раньше. Можно его еще укрепить, когда «виновные» в диверсии будут наказаны. Осталось их только найти. Но поиском должны будут заниматься сталкеры Серякова, а привлекать командира к делу пока не хотелось. Созданные Главным еще зимой «внутренние войска» охраны тоже сумели как-то не развалиться без присмотра. Грицких уже порасспросил людей и выяснил, кто именно смог удержать и заставить работать эту разношерстную группу. И был удивлен, что это сделал Фомин, не замечал за ним раньше особых качеств… Похоже, и сейчас их тоже не появилось, но стремление к порядку у Ильи превосходило всех остальных.

И он уже получил предложение от Главного о должности личного телохранителя. На будущее, конечно, в стенах родного бункера Юрий Борисович пока еще не чувствовал себя под прицелом. Лишь бы оставались под надежной охраной входы! Уже почти профессиональный диверсант Колмогоров способен на многое, но теперь проникнуть в бункер не так-то просто.

А расследование произошедшего потянет за собой на свет слишком много лишней информации. Кто знает, насколько еще верны ему люди, давно не получавшие корма с хозяйской руки? И даже излишняя самостоятельность Фомина заставляла насторожиться. Не для него же Илья хранил ранее заведенный порядок? Никто ничего не делает просто так, всегда есть причины и цели, о многих он еще просто не догадывается. Людей держит в узде страх, он же держит их вместе, заставляет сбиваться в кучу, объединяться против общего врага. Пока этот враг безликий, но скоро предстоит встретиться с ним лицом к лицу. Грицких ждал только прибытия каравана с оружием. И ожидание можно скрасить усилением охраны бункера.

Старик мрачно смотрел на дверь. Он все-таки абсолютно прав… Если даже его самого страх разоблачения и смерти так подталкивает к действию, что же говорить о молодых? О тех, кому есть что терять! Так и нужно действовать.

***

Алексей вернулся только через час, в прилипших листьях, перемазанный соком травы, обтер лезвие топора. Остальные были уже в сборе и дожидались окончания процесса подальше от раскаленной укрытой ямы.

– Как тренировка прошла? – поинтересовался Станислав. И сам же ответил: – Раз все конечности на месте, значит, нормально…

Павел взял топор и попробовал взмахнуть.

– Я не профессионал, но мне кажется, что кроме тебя и Морозова с этим страшенным гибридом никто не управится.

– И хорошо. Не лапай, поставь на место. Мне не жалко, но балансировка действительно не та.

– Ты, Лёха, без году неделя как с огнестрелом расстался, так уже учить нас будешь… – Калинин продолжал ворчать. – Из лука мажешь на полметра.

– Семен, он попадает в оперение предыдущей стрелы… причем его безбожно портит, – примирительно заметил Станислав. – Но только когда прицеливается спокойно по мишени. А навскидку стрелять у него не получится, и учить уже поздно. Тем более, «ТТ» имеется, патронов еще изрядно.

Калина бросил ехидный взгляд на ногу Алексея, где сейчас отсутствовала привычная кобура пистолета. Тот остался равнодушен к замечаниям, снова присел у стены, устало закрыв глаза. Жар от угля, снова окутавший со всех сторон, как одеялом, способствовал сонливости.

– Лёха, подумай и не дури: отправляйся в метрополитен с нами. Сам же говорил: окраин много, тебе там будут только рады. Мужик, да с руками…

– Не, на фиг, опять женить надумают, а я не хочу.

– Хочешь, по глазам вижу – хочешь! – Станислав не называл имен, но было и так понятно, о ком он говорит.