Демон Максвелла

Эндрю Блэк удалился в мастерскую – как и всегда, когда ему нужно было что-то обдумать или избавиться от мыслей.

Память у него была отличная, но он все равно удивился, что смог так точно воспроизвести образы персонажей. Он вспомнил три коротких, выбившихся из бороды волоска на щеке толстяка. Маленький белый шрам справа от губ тощего и отсутствующие зубы – Эндрю заметил дырки, когда тот задал бессмысленный вопрос. Блэк знал, откуда взялся шрам и как тощий потерял зубы. Шрам – реальный, обычный шрам, который Блэк видел собственными глазами, – мужчина получил, когда разбилась емкость с «целебным бальзамом», который он пил во время знаменитой битвы со стадом овец, ошибочно принятым им за армию. Пастухи начали швыряться в него камнями, разбив сосуд и выбив Дон Кихоту зубы. Блэк вспомнил рисунок в книге; камень, врезающийся в челюсть Дон Кихота, разбитая банка, небольшой порез, комичная гримаса боли, шока и удивления, взлетевшие в воздух три зуба. Блэк вспомнил шрам на коже мужчины, маленький белый серпик у самого края губ, рядом с подстриженной и аккуратной бородой. Реальный шрам, нанесенный в вымышленной битве, на печатной странице одного из самых известных романов в мире.

Блэк пришел к выводу, что тощий мужчина не просто похож на Дон Кихота. В тот день на его пороге стоял настоящий Дон Кихот.

* * *

Но что-то не сходится, да? Помимо очевидного.

Блэк был одержим причинно-следственными связями и точными фактами, так что никак не мог прийти к подобному выводу. Как правило, в первую очередь он определял абсолюты. В данном случае – двое мужчин на пороге абсолютно точно не могли быть Дон Кихотом и Санчо Пансой. Затем он бы сопоставил все последующие выводы с этим единственным неоспоримым фактом. Но Блэк так не сделал. Он должен был сделать вывод, что человек, сильно похожий на Дон Кихота из детской книжки, имевший друга, очень похожего на Санчо Пансу из той же книги, а также имевший те же шрамы из книги, – все это одно большое совпадение; и хотя вероятность такого совпадения крайне мала, она все же есть, а вот альтернатива совершенно невозможна. Тощий мужчина никак не мог быть Дон Кихотом. Но Блэк так не думал, что наводит на мысль о том, что Блэк верил в существование обстоятельств, при которых мужчина мог быть Дон Кихотом, а его друг – Санчо Пансой или, по крайней мере, мужчины могли каким-то образом иметь их лица.

Блэк поделился с Клейборном, что тщательно все обдумал, прежде чем решил, что ответа тут всего два: либо у него был какой-то психотический эпизод, либо появление Кихота и Пансы стало тем самым другим вариантом развития событий.

– Другим вариантом развития событий? – спро-сил я.

Клейборн посмотрел на меня.

– Вы хотите знать, что я думаю или что он мне сказал?

– Что он вам сказал.

– «В мире полно дыр, поэтому он разваливается на части».

– Все из-за электронных книг? Из-за Интернета?

Клейборн не ответил.

– И вы согласны?

Клейборн надолго задумался.

– Я знаком с мистером Блэком уже пять лет, и никогда не видел его таким напуганным, как в день, когда он позвонил, чтобы сообщить о произошедшем. Его всего трясло.

– Так вы ему верите?

– Раньше не верил, но… – Он взглянул на меня. – Я видел.

– Дон Кихота?

– Нет.

– Так кого?

– Мориса Амбера.

Меня как замкнуло; шок холодным звоном отозвался в висках.

– Что?

– Убийца из «Двигателя Купидона» в подпаленной шляпе…

– Я знаю, кто такой Морис Амбер. Вы видели его? Своими глазами?

– Да. И еще… – произнес Клейборн через силу. – Я знаю, кто он такой на самом деле.

– Офицер Клейборн, я не хочу указывать, как вам работать, но если вы знаете, кто разгуливает в костюме Мориса Амбера, то, может, его и надо подозревать в первую очередь? Его следует запереть здесь, внизу, как можно скорее. Вы так не считаете?

– О, я уверен, это он забрал Эндрю.

– Вы… что?! Тогда почему вы ничего не делаете?

– А что я могу сделать?

Я уставился на него.

– В каком смысле «что я могу сделать»? Вы ведь полицейский!

– Вам знакомо слово «хайот», мистер Куинн?

Я уставился на него.

– Вы шутите. Издеваетесь надо мной. Вы… Вы – полицейский и говорите, что Эндрю Блэка похитили ангелы?

– Нет, мистер Куинн.

– А что тогда?

– Я говорю вам, что его забрал дьявол.

25. Акты творения

Двери отеля «Уирби» со свистом распахнулись, и я вошел в вестибюль, весь в поту, растрепанный; наверное, выглядел я так, словно провел добрых двадцать четыре часа за решеткой. Хотя, собственно, так оно и было. Я кивнул работнику за ресепшеном – уже другому, и он выдавил улыбку, отчаянно перебирая бумажки на стойке.

«Преступник, – подумал я. – Личность, представляющая интерес для следствия».