Демон никогда не спит

— А как же! — ответил посетитель жизнерадостно. — Я звонил вам вчера, и вы назначили мне встречу… правда, я опоздал, но совсем немного — только на три минуты. Пробки, знаете ли…

— Да, да, пробки… — растерянно согласился Александр Антуанович, потирая переносицу.

Он совершенно не помнил вчерашнего звонка, не помнил, что назначил кому-то встречу… Неужели это первые признаки начинающегося склероза? Неужели ему действительно пора на пенсию, как частенько говорит ему жена?

— И что же вас интересует, э… — Габсбург-Зеленовский сделал жалкую попытку вспомнить имя гостя, но ничего не получилось.

Впрочем, тот этого не заметил.

— Александр Антуанович, — проговорил он с неподдельным энтузиазмом, — наш журнал готовит ряд статей, посвященных истории зарождения фашизма в Германии.

— Это очень интересно, но какое отношение имеет к этой теме Эрмитаж? Мы не занимаемся этим периодом истории…

— Но вы, несомненно, занимаетесь историей индоевропейских народов, или арийских племен, как называли их нацисты.

— Допустим… у нас действительно есть хорошие специалисты по культуре индоевропейцев позднего неолита и времен зарождения ранних государств…

— Вот это нам очень близко! В особенности же наш журнал интересует расшифровка рунических надписей и распространение в археологических находках знака свастики.

— Интересно, интересно… — Александр Антуанович заметно оживился. — Но вы, конечно, знаете, что свастика — древний солярный символ, применявшийся почти всеми народами мира, что существовало много ее разновидностей — прямая и закругленная, левосторонняя и правосторонняя, и что, собственно, та свастика, которую изображали на своих флагах нацисты, это не совсем свастика, а так называемый хакенкрейц, или крюкастый крест…

— Конечно, конечно, я все это знаю, — заверил его посетитель. — Но все же я хотел бы спросить — кто из ваших сотрудников может дать квалифицированную консультацию на эту тему?

— Руны, свастика, древние арийцы… — забормотал Габсбург-Зеленовский. — Знаете что, вам, пожалуй, надо обратиться к Святославу Несвицкому из отдела древней Европы. Он очень хороший специалист и охотно ответит на все ваши вопросы…

— Благодарю вас! — проговорил посетитель и тут же покинул кабинет Александра Антуановича.

А Габсбург-Зеленовский долго сидел, пытаясь вспомнить его лицо. А по возможности — и имя.

Ведь он несколько минут разговаривал с этим человеком, а теперь видел перед собой только пустой овал без глаз, без носа и прочих немаловажных деталей… что же это такое? Неужели ему и впрямь пора на заслуженный отдых?

Александр Антуанович потер переносицу.

О чем он только что думал? В голове крутилась какая-то неясная мысль. То ли он с кем-то разговаривал, то ли только собирался поговорить… нет, вроде сегодня у него не было посетителей, да он и не планировал никаких встреч.

Чтобы окончательно в этом убедиться, он заглянул в свой ежедневник.

Действительно, никаких встреч на сегодня, только текущие дела. Ну и хорошо, а то он сегодня не в форме…

Покинув кабинет Габсбурга-Зеленовского, подозрительный посетитель поднялся по узкой винтовой лестнице на второй этаж.

Он оказался в длинном коридоре, разительно отличающемся от «директорского». Здесь не было ни ковровой дорожки, приглушающей шаги, ни антикварной мебели, ни медных табличек на дверях с титулами и званиями обитателей кабинетов. Да и сам коридор оказался значительно у́же и хуже освещен.

Судя по всем этим признакам, здесь работали не руководители, а рядовые сотрудники музея.

Впрочем, и среди них числилось много крупных специалистов, ученых с мировым именем, а не только с научными степенями.

Загадочный посетитель не успел пройти по этому коридору и десяти шагов, как дверь одного из кабинетов открылась, и оттуда вышла высокая женщина лет сорока, нагруженная целой пирамидой картонных папок и альбомов. Не заметив идущего ей навстречу мужчину, она налетела на него, рассыпав от неожиданности свою поклажу.

— Ой, извините! — вскрикнула женщина и наклонилась, чтобы собрать свои папки.

— Это вы меня извините, — проговорил посетитель и принялся ей помогать.

Собрав папки и альбомы, женщина улыбнулась незнакомцу, поблагодарила его и на мгновение замешкалась, словно чего-то ожидая. Возможно, она надеялась, что симпатичный мужчина пригласит ее выпить кофе в эрмитажном кафе или даже спросит у нее номер телефона… В большом коллективе Эрмитажа мужчины, особенно симпатичные, встречаются редко, разве что на руководящих постах, поэтому любая такая встреча становится событием. Тамошние научные сотрудницы бледнеют и засыхают без мужского внимания, как цветы между страницами старинной книги.

Однако этим надеждам не суждено было сбыться. Вместо того чтобы пригласить даму в кафе, симпатичный незнакомец спросил ее, не знает ли она, где можно найти кандидата исторических наук Святослава Николаевича Несвицкого.

— Насколько я знаю, он работает в отделе древней Европы, — уточнил мужчина.

Разочарованная дама ответила, что Святослава Несвицкого она не знает, а отдел древней Европы находится этажом выше, в самом конце крыла.