Демон поневоле. Игры Вечности

– Завтра утром прилюдно казнят на площади. Задушат собственным румалом. Потом румал сожгут.

– Задушат? – Насир казалось, немного опечалился. На секунду задумавшись, решительно махнул рукой. – Ладно, справедливо. Забирайте!

На обратном пути Насир был на редкость молчалив. Время от времени сочувственно косился на пострадавших и тяжело вздыхал.

– Да не печалься ты так, ведь всё обошлось, – попробовал приободрить Алексей. – Живы, здоровы. Деньков через пять говорить смогут.

– Так-то оно так, – замялся Насир. – Всё равно я не углядел, теперь даже не знаю, как буду дяде в глаза смотреть…

– Какому дяде?

– Ясиру, – вздохнул Насир.

– Он твой дядя?

– Да. А ты не знал?

– Ага, знал! Откуда?

– Ну, значит, недосуг было. А мы тут все родственники, – оживился Насир. – Вон даже Абдул с Зиядом мне дальняя родня.

– А что, правильно, – усмехнулся Алексей. – Родне хоть доверять можно.

– Можно, – опять помрачнел Насир. – Но с родни и спрос другой. Даже не представляю, что с дядей будет, когда узнает.

– Да, в его возрасте лишние тревоги ни к чему,– задумчиво согласился Алексей. – А знаешь что, у тебя деньги ещё остались?

– Слушай, обижаешь! – обиженно вскинулся Насир.

– Тогда давай по пути в какую-нибудь лавку заглянем. Успокоительное купим. Я что-то в Паталипутре об этом совсем не подумал. Зайду к почтенному Ясиру первым, заболтаю чем-нибудь, заодно и снадобье дам. А уж потом всё расскажу, так, издалека. Знаешь, как у нас говорят? Повинную голову топор не сечёт.

– Дело говоришь! – Насир воспрянул духом. – Эй, к рынку поворачивай! – гаркнул возничему.

В первой же встречной лавке Алексей прикупил склянку валерьяны. Поколебавшись, на всякий случай прихватил пустырника. Насир настолько проникся идеей, что сразу заплатил не торгуясь.

– Может и тебе глотнуть? – усаживаясь в арбу, сочувственно поинтересовался Алексей. Безропотность, с которой Насир отдал деньги, говорила о многом.

– Ой, не знаю. Ну дай, может поможет…, – Насир протянул руку за склянкой. Чуть глотнул и сплюнул за борт, сморщившись от отвращения. – Это что за гадость?

– Гадость, не гадость, но Ясиру выпить придётся, – Алексей решительно забрал валерьянку. Глотнул и скривился. – И вправду гадость! Редкостная. Ладно, куда деваться…

По прибытии быстренько заскочил в комнату и скинул рюкзак. Критически оглядел взлохмаченное пыльное отражение в бронзовом зеркале, сокрушённо вздохнул и наскоро умылся в тазике. Разгладил мокрые волосы, подхватил склянку и степенно вышел за дверь. “Теперь главное не спешить. Как там говорится, истинно учёному мужу свойственна неторопливость? Кажись так…”, – остановился перед дверью Ясира и тихонько постучал.

Дверь чуть приоткрылась.

– Тебе чего? – свистящим шёпотом осведомился телохранитель, подозрительно покосившись на склянку.

– С почтенным Ясиром поговорить надо.

– Потом приходи, спит он.

– Кто там, Зияд? – послышался голос Ясира.

– Салех пришёл, – телохранитель зыркнул так, что и без слов стало ясно, ну вот, пришёл какой-то прыщ и старика разбудил.

– Пусть войдёт.

Зияд сделал сложное движение косматыми сросшимися на переносице бровями и посторонился.

Алексей шагнул за порог и остановился.

– Проходи, проходи, Салех, – поторопил Ясир, усаживаясь на кровати. Испытующе взглянул прямо в глаза.

– Что такой взбудораженный, случилось чего?

– Да была одна неприятность, но всё обошлось, – замялся Алексей. “Чёрт, вот зачем я ввязался в это дело? Разобрались бы как-нибудь сами без меня по-семейному. Вечно я по доброте своей душевной лезу… ”

– Ты давай не хитри, прямо говори, – устало вздохнул старик. – Товар что ли разбили? Хафиз и Насир приехали?

– Все во дворе, – Алексей придал голосу максимальную правдивость. – И с товаром всё в порядке. Я же говорю, всё хорошо.

– Хорошо? А ты, значит, ни с того ни с сего вдруг решил к обеду просто навестить старика, выразить, так сказать, своё почтение, – ехидно усмехнулся Ясир. – Ладно, хитрец. Что за склянка-то у тебя?

– Это? – Алексей приподнял бутыль, словно увидев впервые. – А, так это тебе.

– Спину что ли лечить? Даже и не пытайся, всё равно не поможет, я эти снадобья все перепробовал, – отмахнулся старик.

– Не спину…, – начал Алексей.

В коридоре послышались шаги. Решительно отстранив Зияда, вошёл Насир, следом смущённые Хафиз и Абдул. Алексей выразительно кивнул Насиру на склянку и сделал сожалеющее выражение лица.

Растерянно переглянувшись, вошедшие молча встали у кровати, стыдливо пряча глаза.

– Дядя прости, не углядел, – повинился Насир.

– Так, – тяжело встал Ясир. – Вы что здесь все с ума посходили? Один является с какой-то ослиной мочой и говорит загадками, этот кается неизвестно в чём, а эти словно воды в рот набрали. Что вы натворили? Обесчестили дочь магараджи?

– Нет, – неуверенно ответил Насир.

– Тогда что? Кто-нибудь скажет? Или я должен из вас клещами тянуть?

– Таги напали, – тихо произнёс Насир. – Чуть Хафиза с Абдулом не задушили…

– Таги…,– старик ошарашено сел на кровать.

– А вот волноваться не надо. Выпей, это поможет, – Алексей решительно поднёс склянку.