Демон поневоле

«Мама моя! – Алексей мысленно присвистнул от такого богатства. – Понятно, это, значит, мое скромное вознаграждение за реанимацию пацана. Спасение местных детей становится моей доброй личной традицией. А вообще стремно. Вот возьму я у него это золотишко, разожгу в местных крестьянах алчность и дойду живым с золотом и брильянтами только до первого темного угла. Этот Буденный, похоже, местный авторитет. Вот ведь во все времена люди остаются одинаковыми. Психология одна – что у наших новых русских, что у местных старых индусов. Раз хапнул богатства, значит, все можно купить за деньги. А вот фиг вам. Раз здесь мне дана новая жизнь, то я постараюсь играть по своим правилам».

Продолжая вполуха слушать разглагольствующего раджу, наклонился и шепнул Ашоку:

– Слушай, а как будет по-вашему, когда у тебя нигде и ничего не болит?

– Здоровье, – машинально ответил немного удивленный Ашок.

Алексей собрался с мыслями и, приложив правую руку к сердцу, торжественно произнес ожидающему ответной благодарности радже:

– От всего сердца благодарю тебя, о Вишал. Но я не могу принять твой подарок.

– Чего же тогда ты хочешь? – сверкнув глазами, гневно воскликнул раздраженный раджа.

– Лучшим подарком для меня будет здоровье твоего внука Васу, – спокойно ответил Алексей.

Пораженный ответом, Вишал заметно стушевался и надолго замолк. Следом, как по команде, умолкла и свита.

Садхир удивленно покосился на гостя. «Я не ошибся. Юноша точно из благородной семьи врачей. Полностью соблюдает заветы великого врачебного труда Сушруты Самхиты».

Раджа тщательно обдумал ответ. Судя по растроганному виду, из могучего воина теперь можно было делать мягкое масло и намазывать на бутерброды. Высморкавшись в платок, он негромко и душевно произнес:

– Ты воистину благородный человек, о Алахей. Позволь же тогда от всей души преподнести тебе на добрую память мой личный подарок.

Решительно расстегнул на полном животе инкрустированный крупными алмазами, богато расшитый золотом пояс, с изящным кинжалом в серебряных ножнах. Подошел к ошеломленному Алексею и, ловко обернув пояс вокруг худенькой талии, застегнул массивную золотую пряжку на самой последней дырке. Порывисто обнял и отошел на шаг, любуясь обновленным обликом Алахея.

– Ну как?

Алексей изумленно оглядел богатый подарок. Потом перевел взгляд на Вишала.

– Благодарю тебя.

Раджа, удовлетворенный ответом, коротко кивнул и отошел к безропотно держащим поднос слугам.

– А это, – громко произнес он, обращаясь к людям, – я дарю на содержание школы врачей уважаемого гуру Садхира. Пусть он учит других ученых мужей исцелять людей так же хорошо, как делает это благородный Алахей.

Немало пораженный таким поворотом дела, Садхир учтиво поблагодарил щедрого Вишала. Передав поднос с драгоценностями слугам при дворе Садхира, удовлетворенный таким количеством добрых дел, совершенных за один день, раджа кивнул многочисленной свите. Колыхая опахалами с пышными павлиньими перьями, процессия важно покинула двор.

Восхищенный дорогим подарком, Ашок подергал асуру за руку и попросил посмотреть кинжал. Алексею и самому было интересно полюбоваться подарком раджи.

Поколебавшись, осторожно вытянул почти полуметровый тонкий стальной клинок из серебряных ножен. Выдернул из головы волосинку и поднес к острию. Волос коснулся острия и переломился пополам.

– Видал? Нельзя тебе в руки такие штуки, – строго глянул он на расстроенного Ашока.

«А я им хлэб буду рэзать». Хорошо хоть, что ношение наградного холодного оружия в этом времени является обычным атрибутом мужчины. А у нас дома за такое на меня сразу бы всех собак повесили», – Алексей вложил кинжал в ножны.

– Ашок, а чем занимается твой дед? Я заметил, его очень уважает раджа.

Мальчик удивленно вскинул взгляд на Ранутру.

– Все мужчины нашей семьи занимаются исцелением людей. Когда я вырасту, тоже стану врачом!

– Значит, врач…

Алексей глубоко задумался над такой ценной информацией. По пути заметил, как уважительно посматривают слуги. «Похоже, я приобрел некоторый вес в здешнем обществе», – усмехнулся он, заходя в комнату. Решив запрятать пояс раджи в рюкзак, для парадных выходов, а кинжал перевесить на стандартный поясной кожаный ремень, потянулся было к рюкзаку и тут заметил отсутствие хамелеона.

Недоумевая, куда это могла задеваться рептилия, обычно характеризующаяся истинно олимпийским спокойствием, внимательно огляделся. Чучундрик обнаружился на потолочном брусе, почти не отличаясь по цвету от дерева.

– Слушай, ну ты и экстремал! – Алексей удивленно задрал голову. – И за каким тебя туда понесло?

Чучундрик досадливо повращал глазами. Дескать, отвали! Не видишь, мы кушаем! Качнулся и медленно пополз к маленькой ночной бабочке.