Демон против правил

Дейвас побежал за Тевишем, а Вита – за Дейвасом, смеясь и думая, что они выпускники, а дури у них в голове с первого курса меньше не стало. Вот и все, что, в сущности, надо знать о магах.

Глава 9. Рабские мысли

Экатор стиснул зубы. Настоящих когтей у него никогда не было. Не боевая он особь от рождения, ему не положено. Те, что были – короткие, не пригодные для борьбы, – крошились, стоило впиться в стену. Это было больно, но грызть губы не позволяло воспитание. Прямое причинение вреда себе было одним из страшнейших проступков. За такое наказывали жестко. Когда-то за специально поцарапанную ладонь Экатор два десятка ударов получил той самой плетью и действительно не поднялся, но зато запомнил и теперь не смел, но все равно бился рогами в стену. Это прямым вредом не считалось. Рога были крепкие, их так просто не сломать, как и стену, но тупая боль в бестолковой голове появлялась, буквально разливаясь по черепу.

Браслеты на руках сияли, цепь между ними искрилась, пульсировала, требуя исполнения приказа. Разум буквально вскипал, а болезненный импульс от ошейника крутил все тело. Думать рабу не положено. Думать о себе тем более, но цепь требовала именно это.

Мысли путались. Наружу рвались воспоминание и то самое призвание – настоящее, истинное, запретное, вертелось на языке, вызывая дрожь.

«Еще немного и цепь падет», – с ужасом подумал Экатор, упираясь рогами в стену и хватая цепь, будто так можно было удержать магию.

– Я не хочу быть свободным, – шептал он вслух. – Я плохой раб, но я же стараюсь…

Вместо человеческой речи из груди рвалось рычание. Глаза вспыхивали красным, а плечи начинали дрожать. Боль от ошейника по спине шла к копчику и буквально выворачивала его, напоминая о хвосте.

– На колени! – крикнул Тевиш, ворвавшись в комнату. – Хватит думать!

Как он открыл дверь, Экатор не слышал, зато приказ стал глотком прохладного воздуха. Спешно оборачиваясь на голос, Экатор падал на колени и только потом понимал, что чуть не сбросил цепь, а если бы она слетела, ошейник непременно бы его убил, по крайней мере, так ему казалось.

Его все еще трясло и страхом жгло глаза. Те продолжали сиять огнем, и потому набегавшие слезы тут же испарялись.

– Настоящие демоны не плачут, – говорил когда-то ему дядя, взмахивая кнутом. Не словами говорил, но сути это не меняло.

Активируя простую печать целителей, способную разве что унять истерику, Тевиш и сам упал рядом с рабом на колени и обнял его, позволяя уткнуться носом в свое плечо. Опасным Экатор не казался, но дрожащую цепь и сияющие глаза Тевиш видел, а от других хотел скрыть собой. Печать он приложил к затылку Экатора.

– Постарайся успокоиться, – сказал он демону. – Ты молодец. Ты продержался, а теперь постарайся успокоиться.

Ответить человеческим голосом Экатор уже не мог, потому только хрипло зарычал Тевишу в плечо. Ему нестерпимо хотелось укусить мага и вырваться, но он знал, что это страх, потому рычание медленно превращалось в скулеж.

– Все хорошо, – шептал Тевиш, кончиками пальцев проводя по его волосам и плечам. Печать уже слилась с телом демона, но он все еще ее поддерживал. – Она не хотела так поступать. Она не злобная гадина, – говорил Тевиш. – Это она просто по глупости. Дура она у тебя.

– Я знаю, – буквально простонал Экатор, стараясь просто дышать.

Цепь его отпустила после отмены приказа. Ошейник помнил, что Тевиш друг госпожи, а раз она не запрещала выполнять его приказы, то он должен выполнять их безукоризненно.

– Это я-то дура? – спросила Витория, услышавшая только окончание разговора.

– Вот это конфуз, – невесело сказал Дейвас и закрыл дверь – не хватало, чтобы по академии пошли слухи про Тевиша, обнимающего раба Витории, хотя теперь без слухов не обойдется, толпу первокурсников от двери пришлось отгонять.

Экатор, услышав голос Витории, вздрогнул, сглотнул и тут же дернулся в сторону, чтобы опустить на пол ладони и коснуться рук лбом. Иного способа выразить полную покорность Экатор не знал.

– У него еще и ошейник, – с сочувствием прошептал Тевиш и поднялся на ноги, понимая, что цепь не только перестала дрожать, но и исчезать начала, а значит демон действительно взял себя в руки – сам, потому что печать Тевиша могла ему лишь помочь.

– Так почему это я дура? – спросила Витория, скрестив руки у груди. Она не злилась, а просто не понимала и разве что слова Экатора о том, что он, видишь ли, это знает, ее злили.

«Умник мне нашелся!» – ругалась она мысленно и в то же время внимательно смотрела на Тевиша, что приводил в порядок свой костюм.

– Ты сделала ряд фатальных ошибок, – сказал он, поправив воротник рубашки. Он хотел убедиться, что демон его не прожег, но ничего подобного не случилось. – Во-первых, – продолжал Тевиш, – как я говорил, наказание за провинность должно быть сразу, максимально быстро, и оно может быть только физическим, потому что никакое другое воздействие раб не должен воспринимать. Как, чем и сколько раз ты его будешь бить, если он творит глупости, решать только тебе, но поставить раба в угол…