Демон (СИ)

Всего на миг - короткий, жалкий, предательский и яркий, как глоток воды умирающему от жажды, как прекрасный мираж, как оазис в пустыне - она хочет остаться. Нити связывают её разорванные внутренности, вновь приращивая то, что он считает выросшим не на своем месте; нити оборачиваются стеблями, тянутся вверх - упрямой, неизбывной, глупой жизнью, и Марго знает, еще не чувствуя -- скоро в них набухнут почки. Почки будут пульсировать, отдаваясь в висках музыкой и барабанами, и через несколько дней из них расцветут цветы.

Они всегда расцветают.

- Тебе не понять, мама, - Марго отвечает, потому что проверила.

Никто ничего не поймет.

Даже Вадим, хотя он на редкость смышленый мальчик.

- Да уж, - соглашается мама невесело. - Мне не понять.

---

Марго возвращается вечером, осторожно поворачивая ключ в дверном замке, и как можно тише пробирается в дом. Обычно он еще не встает в это время, но сегодня не спит, и еще из коридора Марго видит на кухне его темный, четкий силуэт. Он слышит её, не может не слышать, с четким слухом и четким нюхом зверя.

Несколько минут Марго стоит в коридоре, не решаясь пройти дальше, ожидая его реакции, как ждут приговора, как ждут открывшийся люк за секунду до повешенья, и знакомое, застарелое чувство страха бьется в ребрах, как дом со вкусом гнили и пыли.

Он не поворачивается к ней, не двигается, и спина его ровная и напряженная, как спина манекена - застывшей статуей, изваянием; сдерживая зверя или напротив - готовя зверя к прыжку. Больше боли Марго боится этих долгих, растянувшихся минут - ожидания боли, потому что они ничего не меняют. Ей нужен долгий, глубокий вдох, чтобы решиться, и даже с ним её руки дрожат.

Она подходит к нему сзади и легко обнимает за талию, готовая к удару.

- Я не смогла привезти Вадима, - говорит она тихо.

Марго думает - это разозлит его, как злит его всё теперь.

Он хотел бы сожрать её сына.

Отражением своего - Марго слышит вдох, и чувствует, как расслабляется в объятиях его тело. Плавящимся манекеном - судорога отпускает мышцы, делая вновь живыми, будто она единственное, что может их отогреть. Он поворачивается, и на лице его больше нет клыков.

- Так даже лучше, - говорит он, и притягивает её ближе.

Сердце Марго охватывает облегчением - таким сильным, что подгибаются ноги, и она упала бы, если бы не его руки. Его запах пробирается под кожу, тисками впивается в её мозг, заполняет легкие, как заполняет вода утопающих, и голова кружится так сильно, что она с трудом может дышать; прорвавшейся вдруг плотиной, истерикой, лопнувшим нарывом - она снова - его, его до кончиков волос; маленькая, перепуганная, любимая девочка, какой была когда-то.

Совсем недавно, и её делает слабой каждое из старых воспоминаний.

Он обнимает её крепко; крепко и сильно и бережно, как самое дорогое, что только может быть. Раньше он обнимал её так часто, и руки Марго дрожат от мягкости его голоса.

- Где ты была так долго. Я так скучал.

Может, лекарство всё же подействовало - замедленно, через уродливое превращение, возвращая того, кого она полюбила. Марго вытирает слезы и заглядывает ему в глаза - снизу вверх, ловя его взгляд, темноту в глазах, что угодно, что могло бы выдать зверя.

Он смотрит на неё тоскливо.

- Ты не злишься?

- Вовсе нет, глупышка, - отвечает он ласково.

На это Марго нечего сказать, знакомому и незнакомому - непохожему на того, к кому она привыкла, и похожему на того, кого полюбила. Слова не приходит на ум, словно она позабыла каждое из слов на свете. У неё никак не выходит унять сердце и заставить себя дышать полной грудью - сильнее, чем после побоев, укусов, разодранной плоти - её легкие полны его запахом.

Он убирает прядь волос с её лица, и Марго винит себя за то, как выглядит сейчас - растрепанной, с серой кожей и не зажившими синяками, забывшая о макияже и кокетливых платьях. Слабостью, памятью, точным ударом - Марго знает - он все равно видит её прекраснейшей.

- Пойдем в постель, - говорит он. - Уже поздно.

Говорит так, словно имеет в виду что-то большее, чем сон, что-то неясное, далекое и лишенное боли. Словно они снова могут быть вместе. Он не спал по ночам - тот, к кому она привыкла, но с тем, кого полюбила, не спала тоже. Разница зыбка, вязким болотом, в котором не разобрать огоньков. Спальня еще полна её кровью.

Он ложится в кровать, приглашающе приподнимая одеяло, и его руки касаются ткани, не замечая бурых пятен. Игр тени, тенями воспоминаний, грязью - пятна эти не существуют и больше не имеют значения. Марго ложится рядом, кладет свою руку в его и закрывает глаза.

Рядом с ним, в постели, тепло так, как не было тепло ей ни разу за последние годы.

Его зубы касаются её горла, и знакомым движением, и тем, от которого она успела отвыкнуть - одновременно. Марго осторожно, медленно сглатывает, чтобы ему не мешать. Не мешать - что бы он ни решился сделать. Он может съесть её полностью в одну из ночей.